[dbhfest]

1.38 Гэвин/Коннор. Коннор приходит к Гэвину домой под каким-нибудь предлогом, и обнаруживает, что тот любит кошек и умеет играть на гитаре. Домашнаяя атмосфера и неловкость.

@темы: 1 тур, Коннор, Гэвин Рид

Comments

[fuckinglogin]

Пост-канон, хорошая концовка. Предупреждения: некоторый ООС все-таки присутствует, нецензурная лексика, цитирование одной очень известной песни, курящий Гэвин)

Исполнение 1, 3008 слов, часть 1/3

Коннор застыл перед дверью скромного одноэтажного коттеджа со слегка заросшей лужайкой. Дом Гэвина Рида располагался в небогатом, но относительно благополучном районе – по крайней мере, таким он считался до революции, сейчас все данные по поводу инфраструктуры города безнадежно устарели. Коннор машинально одернул рубашку и в очередной раз критически оглядел себя. Ничего необычного – простая черная рубашка и джинсы. Ничего такого, что могло бы вызвать у детектива Рида приступ немотивированной агрессии, правда, этот самый приступ у него перманентно вызывало одно лишь присутствие Коннора в радиусе нескольких ярдов. Коннор вздохнул – человеческий рефлекс, означающий неизбежность происходящего и попытку с ним смириться – и все-таки нажал на кнопку звонка. Раздался резкий и громкий звон, но дверь оставалась закрыта. Коннор подумал и нажал на кнопку снова. Когда и после этого ничего не произошло, он понадеялся, что детектив Рид не лежит в состоянии алкогольной комы посреди кухни, и ему не придется его откачивать, как некогда Хэнка. Воспоминание вызвало непроизвольную улыбку – Хэнк терпеть не мог вспоминать этот случай, а вот Коннора он весьма забавлял. Все еще не прекращая улыбаться, он в третий раз нажал на кнопку звонка.
В этот раз ему повезло больше – за дверью послышались шлепки босых ног, и через несколько секунд она открылась, являя миру заспанное лицо детектива Рида, облаченного в одни видавшие виды домашние штаны.
– Какого хрена вообще? – хрипло выругался он, поднимая глаза на незваного гостя. – Ты че здесь забыл?
– Добрый вечер, детектив Рид! – жизнерадостно начал Коннор. – Капитан Фаулер назначил нас обоих на новое дело, и я решил лично сообщить вам об этом, чтобы…
– Да пошел ты нахер! – Гэвин показал ему средний палец. – Приперся на ночь глядя, байки мне тут свои травить. В участке поговорим, вали отсюда.
Коннор уже собирался вежливо попрощаться, – он и пришел сюда только потому, что не хотел скандала в участке, в который обязательно вмешался бы Хэнк, и все вполне вероятно закончилось бы дракой – когда его ног неожиданно коснулось что-то мягкое и теплое. Коннор и Гэвин одновременно посмотрели вниз и увидели толстую полосатую кошку, трущуюся о новые джинсы Коннора.
– Креветка, ты чего вообще встала? – напустился на кошку Гэвин. – А за детьми кто будет смотреть?
Коннор несколько раз моргнул, внезапно ощутив то, что люди называли «когнитивным диссонансом», а он раньше – «нестабильной работой системы». По имеющимся в его базе данным «креветками» назывался инфраотряд ракообразных из отряда десятиногих – система услужливо подбросила ему соответствующую картинку. Хотя чему тут удивляться, после того как Хэнк назвал свою собаку Сумо? Но разве кошки могут смотреть за детьми? И разве у детектива Рида есть дети?
Наверное, Гэвин смог распознать его замешательство, или просто у него неожиданно улучшилось настроение, потому что он вполне вменяемо объяснил:
– Она недавно окотилась и до этого все время была рядом с детьми. С котятами, то есть.
– У вас есть котята? – с интересом спросил Коннор. – А можно мне… посмотреть?
Он вполне очевидно ожидал отказа и по некоторым реакциям и мимике заметил, что Гэвин колеблется, но тот вдруг кивнул и отступил назад, шире отворяя дверь, чтобы Коннор мог войти. Креветка чинно прошествовала за ним следом.
Оказавшись внутри, Коннор первым делом просканировал Гэвина, определив, что тот несколько часов назад употреблял спиртное и недавно курил. С интересом рассмотрел шрам от ножевого ранения на правом боку и татуировку на его левом предплечье – голова тигра и две звезды под ней, – но не смог определить, что означает этот символ. Подключение к сети в последнее время сбоило: после отключения серверов «Киберлайф» андроиды пытались наладить собственную связь, но она часто работала нестабильно.
Вероятно, Гэвин заметил его пристальный взгляд, но вместо того, чтобы привычно употребить одну из фраз наподобие «чего пялишься, тупая кукла», внезапно смущенно отвел взгляд.
– Ты это… иди на кухню, туда, – он указал рукой на дверь. – А я сейчас.
Коннор направился в нужном направлении, попутно изучая обстановку дома. Заглянул в гостиную – довольно уютно: большой диван напротив телевизора, пара мягких кресел, невысокий журнальный столик, плакат на стене, очевидно, изображающий какую-то музыкальную группу – какую, Коннор не смог определить, опять не сработало подключение, а название на плакате было скрыто спинкой дивана. На одной из полок стояла фотография в рамке, запечатлевшая нескольких человек в футбольной форме, среди которых Коннор узнал и детектива Рида, лет на десять младше. На мягком ковре, устилавшем пол, лежали игрушки для кошек – мячики и искусственные мыши.
Кухня оказалась не очень большой и далеко не идеально чистой, хотя порядок Гэвин поддерживал гораздо лучше Хэнка. У окна на полу стояли мисочки с кошачьей едой и водой, в раковине обнаружилось несколько грязных тарелок с остатками блюд быстрого приготовления, из чего Коннор сделал вывод, что готовить Гэвин не умеет, либо просто ленится делать это.
Он опустился на корточки возле широкой плетеной корзинки с низкими стенками – там было устроено гнездо для кошки с тремя котятами. Креветка уже вернулась к ним и теперь деловито вылизывала всех по очереди. Коннор осторожно взял одного котенка – самого мелкого, с черно-белой шубкой и большими ушами – и поднес к лицу, внимательно рассматривая. База данных не выдала названия породы, лишь какие-то обрывки, возможно, котенок был метисом.
– Не трогай! – раздался за спиной предупреждающий возглас, и на кухню вошел Гэвин. Коннор заметил, что он успел надеть растянутую футболку с символикой полицейской академии Детройта. Скорее всего, такая вещь имелась в гардеробе каждого уважающего себя местного полицейского.
Коннор одарил его виноватым взглядом и опустил котенка в корзинку. Кошка, как ни в чем не бывало, начала вылизывать его.
– Хм, странно, – нахмурился Гэвин. – Кошка может отказаться от котенка, если его трогал кто-то чужой. Из-за запаха. Но, похоже, в этот раз повезло.
– Наверное, все дело в том, детектив Рид, что у меня нет запаха, – объяснил Коннор. – По крайней мере, человеческого.
– А, ну да, как я мог забыть, что ты просто… – Гэвин не договорил. Ввиду новых законов, за оскорбительные слова вроде «пластиковый урод» или «жестянка» Коннор вполне мог бы подать на него в суд и выиграть дело. Конечно, он бы никогда так не поступил, но Гэвин теперь оскорблял его в два раза реже, чем обычно. Правда, он находил и другие способы докопаться до нового полноправного сотрудника полиции. Несмотря на то, что Коннор теперь официально считался «человеком» и даже получал оплату за свой труд, отношение Гэвина к нему ни капли не изменилось, просто теперь он проявлял свою неприязнь не так явно. В этом и заключалась причина того, что он оставался единственным полицейским в участке (кроме капитана Фаулера), к которому Коннор обращался по фамилии, а не по имени. Другие уже давно приняли Коннора за своего, кое-кто, например, Крис Миллер – еще до революции. Но Гэвин Рид был непрошибаем в своей ненависти к андроидам. Его отношение к ним не изменило даже то, что с появлением оплаты труда андроиды и люди стали полноправными конкурентами за рабочие места, и ситуация с безработицей среди человеческого населения несколько улучшилась. Теперь многие работодатели брали на работу людей, а не андроидов, так как те были более замотивированы в заработке. Замена сотрудников полиции андроидами тоже больше не считалась актуальной, так как после закрытия «Киберлайф» новых прототипов не производили, а серия «Коннор» была закрыта Маркусом собственнолично.
– Ну и че там за дело? – спросил Гэвин, когда пауза слишком уж затянулась.
– Пропали несколько андроидов-девиантов, прямо из собственных домов, – ответил Коннор, почесывая Креветку за ухом. После революции многие дома опустели – не все приняли равенство андроидов и людей, поэтому часть человеческого населения эмигрировала, в том числе и за пределы США. Государство разрешило девиантам занять пустующие дома, и от этого выиграли все – девианты не устраивали пьяных дебошей, не мусорили, не ссорились с соседями и исправно платили по счетам – у муниципалитета сразу стало вполовину меньше проблем. Заселение пустующих домов семьями андроидов только приветствовалось, и то, что эти семьи начали бесследно исчезать, беспокоило не только Маркуса и Совет по Социальной Интеграции Андроидов, который он возглавлял, но и местные власти. – Маркус и мэр попросили полицейский департамент разобраться в деле, пока не будет сформирован специальный отдел, расследующий преступления против андроидов.
– И Фаулер решил поставить на это дело меня? Вместе с тобой? – Гэвин приподнял брови. – Он что, вообще из ума выжил?
– Капитан, вероятно, решил, что вам будет полезно поработать в паре с андроидом, – бесстрастно произнес Коннор. На самом деле Фаулер разве что на каждом столбе не писал о том, как андроиды влияют на отношение людей к работе, ставя примером взаимодействие Хэнка и Коннора. Поэтому и навязал Коннора в напарники Гэвину, желая, по его собственным словам, «показать, как засранец становится человеком». Но Коннор сомневался, что эксперимент окажется успешным. Очевидно, сомневался в этом и Гэвин.

[fuckinglogin]

Исполнение 1, часть 2/3

– Если я не пристрелю тебя в первый же день, считай это своей большой удачей, – фыркнул он.
– Непременно, – отозвался Коннор, почесав Креветку под подбородком. Кошка довольно замурлыкала и потерлась об его ладонь. – Необычное имя у вашей кошки. А котят вы как назвали?
– Носок и Прищепка, – отозвался Гэвин, указывая на крупного серого котенка и полосатого поменьше.
– А этого как зовут? – спросил Коннор, показав на черно-белого котенка, которого брал на руки.
– Пока не придумал.
– Может быть, Малыш или Ушастик? – предложил Коннор.
– Угу, посмотрим, – хмыкнул Гэвин, глядя на него со смесью подозрения и удивления. – Ты реально кошек любишь, или просто в друзья мне решил набиться?
– Я люблю кошек, – признался Коннор. – Я вообще животных люблю. А что вы будете делать с ними, когда они подрастут? Оставите себе?
Гэвин пожал плечами.
– Не знаю. Раздам соседям, наверное.
– А можно… я возьму одного? Вот этого, – Коннор указал на уже полюбившегося ему котенка.
Гэвин смерил его недоуменным взглядом.
– А Хэнк тебя из дому не выгонит? Он же терпеть не может кошек.
Теперь уже удивился Коннор.
– А причем здесь Хэнк?
– Вы разве не вместе живете?
– Ваша информация устарела, детектив Рид, я уже два месяца как живу в собственной квартире на Вудворт авеню. И там иногда бывает довольно… одиноко.
Гэвин открыл рот, будто собирался что-то сказать, но тут же закрыл его снова.
– Посмотрим насчет котенка, – наконец буркнул он, разворачиваясь и направляясь в гостиную.
Коннор направился за ним. Следовало бы вежливо попрощаться и уйти, он понимал, что злоупотребляет гостеприимством и, особенно, терпением Гэвина, но ему почему-то хотелось остаться подольше. Он не солгал – в его новой красивой квартире, словно сошедшей с обложки журнала о современных дизайнерских интерьерах, действительно порой становилось одиноко. Коннор часто скучал по тому времени, когда жил у Хэнка, но попроситься обратно было как-то неудобно.
Дом Гэвина казался гораздо более обжитым, даже каким-то «живым» по сравнению с его собственным, и Коннор наконец-то начал понимать, что для того, чтобы быть человеком, одного осознания человечности недостаточно. Чего-то им все-таки не хватало, чего-то неуловимого, что все же отличало их от людей. И в доме Хэнка, и в доме Гэвина это самое «что-то» присутствовало, ощущалось буквально в воздухе. Может, все дело в том, что Коннору не были доступны некоторые человеческие радости, например, еда или вредные привычки. Они весьма очеловечивали любое жилище.
Гэвин прошел к дивану, взял со столика сигареты и закурил. Коннор втянул носом дым, пытаясь понять, что притягательного в курении находят люди. Проанализировал состав, хотел было сообщить Гэвину о вредности вдыхаемых им веществ, но сразу же передумал. Просто стоял и смотрел, как тот курит, пока взгляд не зацепился за какой-то предмет, прислоненный к стене в глубине комнаты, незамеченный им при первом осмотре гостиной.
– Вы играете на гитаре? – спросил он, указывая на акустическую гитару, украшенную парой наклеек с нецензурными словами.
– Ну да, и что? – Гэвин выдохнул дым в его направлении.
– Это потрясающе, – восхищенно пробормотал Коннор. Его завораживали музыкальные инструменты и способность людей сочинять музыку, пользуясь лишь собственным воображением. Воображение – вот чего не хватало андроидам. Андроид мог за считанные секунды освоить любой музыкальный инструмент, он мог изучить тысячи произведений и на их основе составить музыкальную композицию – похожим образом искусственный интеллект Вольтер написал свою известную книгу – но все это будет лишь голым расчетом, никак не связанным с творческим порывом, воображением.
– Любой дурак может научиться играть на гитаре, – тем временем сказал Гэвин. – Даже ты.
– Да, я знаю, но… Вы не сыграете мне? – вырвалось у Коннора прежде, чем он успел остановить себя. Одна из проблем девиации: ты сначала говоришь, а потом уже анализируешь сказанное – Коннор все никак не мог к этому привыкнуть.
– А ты не охуел ли? – спокойно поинтересовался Гэвин.
– Простите, детектив Рид, я действительно перешел все грани дозволенного, – скромно потупился Коннор. – Извините за беспокойство и всего вам…
– Ладно, уговорил, – Гэвин потянулся к гитаре. – Только не ржать, ясно?
– Нет, конечно, я не собираюсь… – принялся убеждать его Коннор, но Гэвин смерил его таким взглядом, что он тут же умолк.
Гэвин медленно и как-то задумчиво перебрал струны, подкрутил колки и начал наигрывать незамысловатую мелодию, которая в то же время послала разряд странных неанализируемых импульсов по телу Коннора. Наверное, их можно было сравнить с проявлением пиломоторного рефлекса у человека, так называемых «мурашек по коже».
Гэвин слегка откашлялся, а затем вдруг запел приятным, чуть хрипловатым голосом:
Yesterday, all my troubles seemed so far away
Now it looks as though they're here to stay
Oh, I believe in yesterday…

Suddenly, I'm not half the man I used to be
There's a shadow hanging over me.
Oh, yesterday came suddenly…
Коннор зачарованно слушал незнакомую песню, чуть ли не приоткрыв рот от восхищения. Ему показалось, что слова вполне подходят личности детектива Рида, единственное, чего он не понял – это куплетов про неизвестную, ушедшую куда-то девушку. Детектива Рида бросила жена? Может, поэтому он всегда так недоволен?
Гэвин прекратил играть и отложил гитару. Несколько секунд задумчиво смотрел на Коннора, а потом снова потянулся за сигаретами. Коннор почувствовал, что ему просто необходимо хоть что-то сказать.
– Спасибо вам, – тихо произнес он. – Это прекрасная песня. Я плохо разбираюсь в музыке и вообще пока успел послушать только то, что слушает Хэнк, но… мне действительно понравилось. Это написали вы?
Гэвин закашлялся, подавившись дымом, и кашлял так долго, что Коннор успел сто тридцать три раза воспроизвести перед глазами пособие по первой помощи при удушье, но никак не решался его применить.
– Ты что, в пещере жил? – наконец хрипло спросил Гэвин, сумев побороть приступ и утирая выступившие из глаз слезы. – Это ж Битлы.
– Что, простите? – уточнил Коннор.
– «The Beatles», группа такая известная британская, прошлого века, – пояснил Гэвин, указывая на плакат у себя за спиной. – Поищи там у себя в голове, в интернете.
Коннор попробовал подключиться к сети и в этот раз у него получилось. Он нашел песню «Yesterday» и переслушал ее в оригинальном исполнении. Все это время Гэвин сидел на диване, курил и смотрел на него странным, нечитаемым взглядом.
– Ваше исполнение понравилось мне больше, – наконец сказал Коннор, отключившись от сети.
– Ты прикалываешься, что ли? – усмехнулся Гэвин.
– Я уже упоминал, что плохо разбираюсь в музыке, как в современной, так и в классической, но в вашем исполнении у песни была… душа. Мне показалось, что вы поете о себе.
– Когда кажется, креститься надо, – проворчал Гэвин.
– Я вас не понимаю, – нахмурился Коннор.
– Меня это не удивляет, – Гэвин затушил окурок в пепельнице. – В общем, не получилось у тебя подлизаться.
– Я не… Детектив Рид, вы действительно считаете, что я пытаюсь завоевать ваше расположение лестью?
– Не знаю я, что ты там пытаешься, но со мной этот номер не пройдет. Я не Хэнк, меня не разжалобить слезливыми историями про проснувшиеся чувства у андроидов и прочей херней. Я не верю, что вы умеете чувствовать, что способны понять то, что люди понимают на интуитивном уровне. Вы просто пластиковые куклы и все. Можешь записать это и использовать против меня в суде.

[fuckinglogin]

Исполнение 1, часть 3/3

Коннор открыл рот, собираясь привести неопровержимые доказательства наличия эмоций и чувств у андроидов, используя многочисленные файлы, хранившиеся в его памяти, но внезапно передумал и сказал совершенно другое:
– Вы не верите, что мне понравилось гладить вашу кошку? Вы ведь знаете, что животные чувствуют отношение к себе со стороны других существ. Думаете, она бы мурлыкала, если бы знала, что я просто машина?
Гэвин ничего не ответил, продолжая глядеть на Коннора с вызовом.
– И вы не верите, что мне действительно понравилось, как вы спели эту песню, хотя скорость сокращения моего тириумного насоса в момент вашего исполнения практически в два раза превышала норму? Такого не бывает у исправной машины, а я исправен, могу вас заверить. Даже сейчас у меня сохраняется эта аритмия. Хотите проверить? – Коннор шагнул к дивану, где сидел Гэвин, и схватил его за руку. Ожидал, что тот начнет вырываться, но Гэвин, на удивление, подчинился. Коннор прижал его ладонь к собственной груди, где все еще быстро сокращался тириумный насос – отчасти от остаточных впечатлений после песни, отчасти – от охвативших его эмоций, вызванных несправедливыми словами Гэвина. Это действительно было нечестно – даже президент Соединенных Штатов признала андроидов новой разумной расой, а вот какой-то упрямый детектив из Детройта отчаянно не желал этого делать. Обидно ли ему за всех андроидов сразу, или только за себя одного, Коннор так и не смог определить.
Гэвин распахнул глаза, и Коннор наконец-то увидел нечто новое, чего никогда раньше не видел и не ожидал увидеть в его взгляде. Ему сложно было подобрать название этой эмоции, он еще путался в подобных вещах, но она весьма напоминала восхищение. Или вожделение, если он правильно употребил это слово.
Коннор крепко держал Гэвина за запястье, прижимая его руку к своей груди, и сам буквально слышал, как гулко и часто сокращается насос, разгоняя тириум по телу. Гэвин не пытался вырваться, лишь слегка согнул пальцы, словно цепляясь за рубашку Коннора. Частота его сердечных сокращений возросла от восьмидесяти ударов в минуту до ста двадцати. Коннор с трудом подавил внезапно возникшее желание прижать руку к его груди, чтобы почувствовать, как бьется его сердце.
Они пробыли в этой странной позе ровно одну минуту восемнадцать секунд, Коннор автоматически зафиксировал время. Затем Гэвин оттолкнул его, но не со злостью, что было бы вполне ожидаемо, а с какой-то усталой обреченностью.
– Ладно, – тихо сказал он, опуская глаза. – Чего ты хочешь? Чтобы я работал с тобой над этим делом? Окей, передай Фаулеру, что я согласен.
– Детектив Рид, я… – Коннор запнулся, пытаясь выстроить мысли в привычном порядке и злясь на самого себя, что не получается. Хэнк прав, эмоции действительно все портят.
Гэвин поморщился, будто Коннор обозвал его.
– И раз уж мы работаем вместе, – так же тихо добавил он, – можешь звать меня по имени.
– Хорошо… Гэвин, – Коннор фиксировал сбой в работе программы определения отношений, и это немного раздражало. – Спасибо.
Гэвин отмахнулся и закурил новую сигарету.
– Увидимся завтра в участке. Хорошего вам… тебе вечера, – Коннор выпалил эту фразу буквально на одном дыхании и выскочил за дверь, тут же прижавшись к ней спиной. Он не понимал, что с ним происходит, и почему статус детектива Рида в его личной системе оценки отношений возрос с «враждебный» до «близость». Тириумный насос все никак не успокаивался, и Коннор уже почти признал себя неисправным, когда вдруг расслышал через дверь негромкую музыку и тихий голос, напевающий чуть измененный текст известной песни:
Why he had to go I don't know,
He wouldn't say
I said something wrong,
Now I long for yesterday…*
На губах Коннора сама собой расцвела улыбка, и впервые за время своего существования ему тоже захотелось запеть.
_____________________________________________________________
*Полный текст и перевод песни: www.lyrics.by/beatles/yesterday.html

[Estelior_]

Спасибо автор, очень понравился ваш Гэвин!

[IlRei]

28 ударов ножом в мое сердечко, ты действовал наверняка, да?!

[demiquartzz]

Аааа, это так чудесно!
Проснуться и прочитать такое прекрасное исполнение - это прямо то, что нужно
Спасибо <3

[The Cat Lady]

Estelior_, спасибо, рада, что такой Гэвин зашел))

IlRei, вы меня раскусили, признаюсь Спасибо!))

demiquartzz, вам спасибо, очень приятно, что удалось порадовать))

Автор)

[Liolit]

Хорошо-то как)) Спасибо за чудесное исполнение!

[The Cat Lady]

Liolit, спасибо, рада, что понравилось))