[dbhfest]

2.1 Реверс-АУ, слэш. Андроид!Хэнк/человек!Коннор, горячий жёсткий секс по обоюдному желанию. Кинк на контрасте несокрушимой, не способной уставать машины и отзывчивого, чувствительного человеческого тела. Плюсик в карму, если Хэнков будет два – ведь каждому реверсу нужен свой аналог PK900
Вдохновляющие арты:
pbs.twimg.com/media/DiNKpvfVAAEt6Wk.jpg i.pinimg.com/736x/50/b9/12/50b91253cbbcfc800dcf...
+ объединенная с
Хэннор реверс ау
2 Хэнка на 1 Коннора по мотивам арта ibb.co/cOXxJd

@темы: 2 тур, Коннор, Хэнк Андерсон

Comments

[fuckinglogin]

исполнение 1, часть 1, и я пока не знаю, во что это выльется, так что надеюсь, тс всё-таки дождется(( пока жалкая пэгэ

— Да, я знаю, — Коннор маневрировал с телефоном, зажатым между ухом и шеей, и коробкой, которую пытался донести, не помяв и продолжая при этом вести диалог. — Хорошо… Хорошо… Я всё понимаю, да. Давай, я перезвоню тебе позже. Ладно? Мы обговорим всё ещё раз.

Он наконец-то высвободил руки, бросив ношу на кровать, попялился пару мгновений в погасший экран смартфона, затем растянулся рядом с коробкой, обдумывая разговор. На глаза попалась немного потускневшая фоторамка, стоящая на прикроватной тумбе, нелепая в своей старомодности в современно обставленной квартире. Коннор вздёрнул брови, заметно грустнея, но тут же рывком поднялся и забросил навевающее ему тоскливые воспоминания изображение в нижний пустой ящик тумбы. Не время было предаваться жалости к самому себе, к нему пришёл долгожданный заказ!

Немного волнуясь, он вытер вспотевшие ладони о голые колени, вылезшие из прорези наброшенного второпях халата, и ещё раз оглядел только что доставленную посылку. Он не так давно вернулся со службы, едва сумев отпроситься пораньше на полчаса, и только успел принять душ, как пришло напоминание, информирующее, что заказ будет доставлен в течение ближайших трёх минут. Какая точность — всё оказалось точно по заданным параметрам в заявке, и у него ещё оставалось время на то, чтобы рассмотреть содержимое в одиночку. Коннор утащил коробку в спальню, захватив походя с рабочего стола канцелярский нож, и теперь сидел, скрестив ноги, на полуразобранной кровати, не решаясь содрать защитные наклейки и просто разглядывая присланный ценный груз.

Знакомый шестиугольник «Киберлайфа» — стереохимическая формула тириума 310 — красовался на штампах достоверности, которыми были опломбированы все стыки коробки, на боку выделялась надпись «биокомпоненты», чуть ниже располагался слоган «Мы делаем жизнь проще!» — компания явно следила за продукцией и её оригинальностью, а маркетологи не зря ели свой хлеб. Он вновь с удовлетворением отметил, что сделал правильный выбор: никаких уточнений, кодов или пояснений к содержимому не было. Довольно огладив гладкие стенки коробки, он задержался на поблёскивающих наклейках и зачарованно обвёл контуры чуть вдавленных букв. Внутри могли находиться стандартные сменные детали вроде фаланг пальцев или кистей рук взамен повреждённых или полностью утраченных — всего того, что можно было установить без обращения к техникам из сервисного центра. В трекчеке на планшете посыльного — он отметил это, пока прижимал к экрану большой палец для идентификации — тоже не было никаких пометок о том, что именно было им заказано. Это чуть-чуть успокаивало, но Коннор продолжал внутренне подрагивать от задуманного.

Раз, два, три — чёткими движениями, выдыхая и заливаясь нервным жаром, он рассёк защитные пломбы и снял крышку. Под ней в куче почтового наполнителя из мелких шариков пенопласта лежали брошюры, рекламирующие новейшие модели андроидов «Киберлайф» и которые он равнодушно отбросил в сторону, а также карта с кодом для загрузки инструкций по установке, пришедшаяся в свою очередь весьма кстати. Коннор подключился к серверу техподдержки «Киберлайф» и уже через минуту листал таблицы с показателями и схемы подсоединений комплектующих к разным моделям андроидов. Найдя нужное, он ненадолго вчитался в текст, тихо хмыкая себе под нос, рассмотрел картинки и только после этого вернулся к распаковке посылки.

Под несколькими слоями предохраняющих прокладок показались пара прозрачных тубусов и небольшая коробка из такого же плотного на ощупь материала. Коннор, заметно дрожа, огладил гладкий пластик и в нетерпении открыл первую продолговатую упаковку.

Покупка биокомпонентов этого типа была его давней мечтой. Всё было бы проще, имей он возможность и, главное, смелость обратиться в ремонтную службу. Насколько он знал, подобные модификации были популярны, хоть и довольно затратны. Но всё равно бы вышло дешевле и быстрее, нежели заказывать детали на дом. И тогда бы не пришлось вести долгую анонимную переписку с производственным сектором в Милуоки — только они на сегодняшний день выпускали особо сложные портативные биокомпоненты для самостоятельного использования, — объясняя, что именно требуется. Но он не мог себе даже представить, что кто-то посторонний узнает о его желаниях. Нет, нет и нет! Уж лучше заплатить сравнимую с покупкой стандартного домашнего помощника стоимость за необходимые детали для домашней сборки, чем рисковать в открытую.

Был ещё вариант обратиться в нелегальную мастерскую, коих развелось немереное количество в последнее время. Да и у него было несколько знакомых незаконопослушных продавцов, попавшихся на контрафакте и прошедших через его руки. Но представив, что необходимые детали будут кем-то до него уже не раз опробованы, Коннор раз и навсегда отмёл эту идею.

В руки вывалился биокомпонент #5938p, как гласила надпись на его внутренней тёмной части с торчащими датчиками. Приятная тяжесть и биометрически сформированная текстура белого углепластика тут же заставили Коннора вспыхнуть. Тактильно поверхность биокомпонента была довольно упругой и даже, казалось бы, излишне твёрдой, но в инструкции, которую одним глазом на рядом лежащем планшете просматривал взволнованный Коннор, было указано, что окончательные показатели будут доступны только после установки и применения синтокожи.

Следующий биокомпонент #5026s из коробки шёл с первым в комплекте. Он был заметно мягче, и к нему также шло программное обновление с возможностью создания волосяного покрова и увлажняющей жидкости для выделения. Коннор внимательно прочёл предостережения в использовании и заверения в безопасности производимого биокомпонентом геля: он производился на водной основе с лёгкими сгущающими добавками. Можно было также задать степень липкости, количество в миллилитрах и даже дополнительно использовать натуральные красители и ароматизаторы — базовый необходимый набор таблеток для смены текстуры уже был добавлен в коробку.

Третья продолговатая трубка #5599a смутила Коннора ещё больше. Он долго не решался, но в конце концов попробовал вставить в неё палец. Приятное на ощупь отверстие не поддавалось дальше первой фаланги, но в инструкции было также указано, что все основные настройки и подгонка произойдут уже после подключения.

На дне, вытряхнув остатки шариков почтового наполнителя, Коннор обнаружил небольшой пакет с тириумом. Предполагалось, что для самостоятельной установки комплектующих и последующего их покрытия синтокожей потребуется дополнительный приток «голубой крови», поэтому производитель предусмотрительно снабдил посылку необходимым запасом. Коннор ещё раз огладил разложенные вокруг себя богатства и попытался наконец успокоиться. В любом случае он слишком давно этого желал, чтобы в последний момент отказаться от затеи.

Послышался звук открываемой входной двери, и тут же раздались чьи-то голоса. Коннор в недоумении сполз с постели, прислушиваясь, и осторожно выглянул из спальни. Он точно узнал голос одного, но не мог понять, с кем тот говорит: звуки речи смешивались и становились неразличимы.

— Хэнк? Это ты? — Коннор глубже закутался в халат и направился в зал, зябко поджимая пальцы на босых ногах.

Увидев привычный профиль с наскоро схваченными в пучок волосами на затылке, Коннор тепло улыбнулся и было обратился к нему, но тут же осёкся: напротив Хэнка в кресле сидела его точная копия. Такая же высокая и седовласая. С таким же чуть вызывающим и оценивающим взглядом.

— Детектив…

— Оу, и ты здесь, RH900.

— Хэнк сообщил мне, что вы хотели провести тест его оборудования. Я вызвался также поучаствовать в этом. Моя программа направлена…

— Да-да, я всё понял, — Коннор покачал головой и пробурчал в сторону: — Куда один, туда и второй.

— Я решил, что сравнение с более новой моделью не повредит, — Хэнк улыбнулся ему уголком рта, и у Коннора как обычно ёкнуло где-то в груди от столь знакомого жеста.

Он задумчиво переводил взгляд с одного андроида на другого, уже сомневаясь в своей затее. Выгнать мешающего RH900 он не мог: обычно в конце смены его оставляли в комнате охраны, где он мог находиться в полной неподвижности и покое всю ночь, но обязательно требовался отчёт от сдающего андроида офицера. Это был обычный протокол для новых моделей, пока ещё только вводимых в работу, а RH900 поступил в департамент буквально неделю назад. Отправляться в участок самому или отсылать Хэнка, теряя ещё один вечер, только чтобы вернуть андроида, Коннору совсем не хотелось. Да и полученная посылка требовала скорейшей пробы, заставляя ладони потеть, а живот поджиматься от нетерпения.

— Оставайся здесь, RH900, — Коннор бросил взгляд за окно, прикидывая, успеет ли закончить все дела с Хэнком, чтобы тот смог возвратиться в участок до ежесуточной поверки. — Хэнк, идём со мной.

***
Хэнк появился в их отделе около года назад. На тот момент это была самая новейшая разработка «Киберлайфа» и повод для гордости Департамента полиции Детройта: первый андроид-детектив на службе правопорядка. Все понимали, что компания таким образом пыталась замять скандал с недавним происшествием с участием домашнего андроида, а департаменту было выгодно получить от них не только ещё одну партию базовых моделей полицейских андроидов, но и продвинутую машину или «ходячую лабораторию», как называли Хэнка за глаза сотрудники. Слова «девиант» и «девиантность» ещё не звучали в прессе, но уже чувствовалось напряжение в обществе и росло недоверие к андроидам, способным, как оказалось, на необъяснимые поступки, поэтому поддержка «Киберлайфа» полиции Детройта в целом воспринималась положительно. Манёвр компании по отводу глаз и снятия с себя ответственности сработал на ура.

[fuckinglogin]

исполнение 1, часть 1 продолжение

Коннор же первое время даже не мог смотреть на мелькающие перед ним седые волосы и слышать голос RH800. Тогда он ещё оставался безымянным, так как компания оставила эту функцию на совесть департамента. Хотя его совсем недолго никто не называл по имени, настолько его поведение, возможности и функции отличались от стандартных базовых моделей полицейских, регулярно поставляемых с завода взамен уничтоженных. Сложно обращаться как с вещью с машиной, с которой вас сближает длинная цепь совместно проведённых расследований. Кто первый назвал его именно «Хэнком», было неясно. Может, это был старик Коллинз, часто бравший андроида с собой, или вечно недовольный кэп Фаулер, не гнушающийся наорать даже не понимающую его агрессии машину. Для Коннора же это был довольно тяжёлый шаг, и лишь вновь возникшее и уже почти забытое ощущение плеча и прикрытой спины и, главное, два года непреходящего одиночества и тоски заставили изменить его мнение об этой имитации человека.

Однажды, когда он в очередной раз ругался на глупую машину, что рискуя собой прикрыла его от нападения, его гнев, раздражение и страх были так сильны, что он почти забыл, что перед ним не человек. И, прижимая руку к толчками выплёскивающейся голубой крови в такт мерным движениям тириумного насоса, злясь на блаженно улыбающегося напарника, успокаивающе шепчущего ему: «Не волнуйся, это некритическое повреждение», — Коннор не прекращал думать, что не переживёт ещё одной потери. И уже дома, оттирая присохшую тириумную жидкость с одежды, он внезапно вспомнил, что впервые назвал андроида по имени. Чувствуя себя предателем, Коннор с трудом заснул в ту ночь. Но больше называть Хэнка по шифру его модели он не мог.

В большей мере из-за этого, а также частью вследствие участившихся случаев сбоев в работе андроидов, приводящих к ужасным последствиям, Коннор с азартом принялся изучать всевозможные статьи и находящиеся в свободном доступе исследования по техноразработкам в области искусственного интеллекта. Но в итоге не нашёл главного для себя: способны ли андроиды к эмпатии. Общение же с Хэнком уже походило, скорее, на приятельское, и им иногда даже удавалось провести пару свободных часов вместе после работы. Коннор называл это «обучением социальным взаимодействиям и развитием когнитивных навыков». Благо, Хэнк находился в департаменте уже больше полугода, и за его передвижениями не следили столь тщательно, как поначалу.

Дошло до того, что Хэнк начал хотя бы раз в неделю оставаться у Коннора дома. Вначале это происходило невзначай, когда после утомительного сбора сведений в городе оставалось всего несколько часов до начала следующего рабочего дня, из-за чего Коннору было просто-напросто лень завозить напарника в участок. Мысли, что можно было бы отправить вполне себе самостоятельного Хэнка обратно одного, приходили в его голову, но он малодушно их не замечал. Потом были внеплановые бдения за подозрительными лицами, после которых Коннору от непреходящего напряжения и усталости порой хотелось вырубиться прямо в машине, а не возиться с андроидом. В итоге он однажды очнулся от того, что его, будто малого ребёнка, тащили на руках домой. Оказалось, что он действительно заснул в тот же миг, как завернул в подземный гараж. Чертыхаясь, он освободился от неуместной поддержки и дошёл до дверей квартиры уже на своих двоих. С Хэнком он тот случай больше не обсуждал, но выдал ему на следующий день ключ-карту от дома. На всякий случай.

И всё бы было ничего, и их почти дружеское, но с ощутимой дистанцией общение оставалось прежним, если бы не некоторые события, породившие в голове Коннора странные мысли. Мысли, которые сложились в безумную идею, мучающую его каждую ночь.

[fuckinglogin]

часть 2

***
Это случилось поздней весной. В рамках операции их группа накрыла притон в северной части Корктауна, неблагополучного района к западу от центра Детройта, с обдолбанными до бессознательного состояния «пингвинами», как называли давно подсевших на «красный лёд» бедняг.

Считалось, что после предыдущих рейдов и арестов производство «льда» было если не приостановлено, то происходило в гораздо меньших количествах. Ввоз чистого тириума, основы для «голубой крови» — тириума 310, добываемого преимущественно в полярных секторах Арктики, теперь происходил под контролем государства. Это означало, что на всех этапах от упаковки необработанной руды до поступления её на заводы «Киберлайф» были установлены дополнительные меры безопасности. Никому не хотелось повторения преступной волны, охватившей страну более десяти лет назад в 2027 году, когда тириум ввозился абсолютно свободно и повсеместно в неблагополучных районах открывались «кухни» по производству нового на тот момент наркотика.

В небольших количествах чистый тириум, одна из составляющих красного льда, был вполне себе безопасен для человека. И хотя ему в том числе приписывали вредное воздействие на гормональный фон связанных непосредственно с его добычей людей, последние проблемы с ним были забыты ещё лет десять назад, когда всех работников-людей сменили на андроидов. Но, увы, в смеси с ацетоном, литием, толуолом и соляной кислотой чистый тириум могли синтезировать в опасное токсичное соединение — «красный лёд». Из-за проявляющихся от длительного употребления наркотика иссиня-чёрных гематом, преимущественно располагающихся на спине, тела несчастных торчков становились под стать расцветке настоящим пингвинам, что в свою очередь и породило название для них.

Теперь же было подозрение, что для наркотика начали использовать тириум 310. И если раньше в такое было трудно поверить, то теперь, когда на рынок выпускали всё более новые модели андроидов, а старые просто списывались в утиль, свободный доступ к «голубой крови» был обеспечен. Людям требовался ремонт изделий «Киберлайф», и значит, абсолютно легально сервисные центры по всей стране держали запасы с биокомпонентами и питающей их жидкостью. Ввести запрет на свободную продажу тириума 310 бездоказательно и основываясь лишь на логических догадках было невозможно. Было необходимо захватить в лучшем случае крупную партию готового продукта либо хотя бы раскрыть пути поставок и установить связь между андроидами и распространением «красного льда». Руководство «Киберлайф» требовало включения своего андроида в каждое дело, так или иначе связанное с наркотиком. Предписание удовлетворить это требование поступило из министерства внутренней безопасности — когда каждый второй солдат в армии заменён андроидом, государство не могло не идти на уступки.

В тот день Коннор был донельзя зол, так как среди задержанных не было никого действительно важного: либо участники банды были предупреждены, либо просто случайным образом сумели скрыться. Они потратили всю ночь, наблюдая за притоном, и в итоге не нашли ничего стоящего. Он уже представлял и слышал в своей голове разнос, который ему бы устроил капитан Фаулер, начальник их отделения, предоставь их группа в результате планируемой неделями операции всего лишь горстку обдолбанных и ничего не соображающих наркоманов. Поэтому, выцепив среди бессвязно лепечущей толпы молодого парня примерно его возраста без сильных признаков интоксикации, Коннор мысленно вознёс молитвы всем богам. Была небольшая надежда, что им могло удастся разговорить его и получить удобоваримые показания.

Парень не проходил по базе и не числился среди подозреваемых в распространении красного льда. В краткой справке, выданной по скану отпечатков пальцев, по нему не было ничего интересного: родился на год позже самого Коннора, учился в частной школе, а затем колледже, перебивался мелкими заработками — в общем, ничего необычного в его биографии не было. В ближайших родственниках были указаны контакты отца. И хоть внешне задержанный вызывал определённые опасения из-за подозрительного поведения — уж очень нервничающим и пугливо оглядывающимся тот был, — Коннор почувствовал жалость и даже сочувствие к попавшему в передрягу недотёпе, что даже всерьёз задумался отпустить несчастного домой. Естественно, со всеми соответствующими его случаю и предписанными законом манипуляциями. Кивнув Хэнку идти за ним, он дал указание привести подозрительного парня в допросную. Доказательств, кроме нахождения в дурной компании в нехорошем месте, у них не было, и парня следовало бы наконец-то отпустить.

— Хочешь поговорить с ним? — безуспешно промаявшись с красным и сильно потеющим парнем, Коннор по уже заведённой привычке предложил продолжить допрос своему напарнику.

При появлении в комнате другого полицейского парень слегка оживился, но тут же его лицо скривилось в брезгливой гримасе:

— Что? Больше людей не осталось?

— Здравствуй, Лео. — Хэнк никак внешне не показал, что обратил внимание на явную агрессию и то, что задержанный впервые заговорил из-за своей негативной реакции на него. — Моё имя Хэнк…

— Имя? Твоё имя — «жестянка»! — Коннор даже позавидовал, что Хэнку так легко — одним своим видом — удалось вывести из себя этого молчуна. — Не буду ничего говорить тупой машине!

— Я — детектив, расследующий твоё дело. Андроид. Мой напарник — человек. И он уже задавал тебе ряд вопросов, и мне бы тоже хотелось услышать на них ответы. Быть может, ты будешь благоразумен.

— Иди к чёрту!

— Лео…

— С какого урода тебя лепили? — Коннор сжал зубы, слушая весь этот бред. — Не нашлось кого-то помоложе? Выбрали какого-то старика!

— При разработке моей внешности учитывался фактор восприятия. Для гармоничной интеграции использовали загруженные шаблоны, предоставленные Департаментом полиции Детройта.

— Вышло хреново, старик!

Коннор заметил по изменившемуся цвету диода на виске Хэнка, что тот анализирует и просчитывает ситуацию. Пауза была едва ли секундной, лишь для наблюдательного взгляда была заметна небольшая заминка в поведении андроида.

— Старик? Сколько лет твоему отцу, Лео?

— Отвали…

— Что бы он сказал, узнай о том, где ты бываешь, Лео?

Коннор усмехнулся, мысленно поздравив Хэнка. Теперь нужно было додавить подозреваемого, но не дать ему вновь закрыться. Парень безуспешно пытался взять себя в руки, но только всё больше потел и краснел. Его теперь было не заткнуть, но пока он мог только огрызаться:

— Не твоё дело, ты — вонючий кусок…

— Что ты делал в Корктауне? Встречался с поддельниками?

— Я сказал…

— Твоему отцу вряд ли понравится, если тебя посадят за пособничество и укрывательство…

— Я сказал, что не буду говорить с андроидом! Офицер! Офицер!

— В чём дело, Лео? — Коннор вышел из смежной с допросной комнаты и подошёл к орущему парню. — Со мной ты не был так разговорчив. Быть может, нам следует допросить твоего отца? Вдруг он сможет дать нам ответы?

— Не вмешивайте отца! — Лео завопил, панически перебегая глазами с Коннора на невозмутимого и даже скучающего Хэнка.

— Назови имена, Лео! Ты действовал один? Кто тебе помогал? Имена, Лео? Я знаю, ты в этом замешан. Отвечай! Это что, так сложно? — Коннор навис над допрашиваемым, замечая отчётливый страх в его глазах — быть опозоренным перед отцом, ему явно было страшнее задержания. — Признайся! Кто поставляет тебе товар? Что ты делал в Корктауне? Какова твоя роль? Ты — дилер? Ты — перекупщик?

— Нет!

— Отвечай!

Лео попытался то ли отклониться от кричащего в ухо полицейского, то ли вскочить, но прикреплённые наручниками запястья потянули его обратно. Коннор схватил его за плечо и рывком пихнул на стул — парень охнул, врезавшись животом о край стола. Удар не был настолько силён, чтобы причинить реальный вред, и Коннор уже было закатил глаза от столь явного притворства, как Хэнк вскочил и бросился к застонавшему от боли Лео, отстранив самого Коннора в сторону.

— Помо…

— Да в чем дело? О, матерь божья! — Коннор выругался, когда Лео вырвало прямо на Хэнка.

Какие-то круглые белые шарики скатились на пол. Коннор пригляделся — и с трудом сдержал подступившую к горлу тошноту. На миг ему показалось, что это были сплошь облепленные полупереваренными кукурузными хлопьями человеческие глаза.

— Ты в порядке? — Хэнк чуть обернулся к нему, вопросительно оглядывая, но не забывая удерживать кашляющего и согнутого в спазме Лео.

Превозмогая отвращение, Коннор приподнял, обернув носовым платком, один из валяющихся под ногами шариков и рассмотрел поближе. Это был «глаз» андроида или, точнее, его пустая оболочка. Упругий непрозрачный материал белого шара прекрасно подходил для имитации глазного яблока. Были заметны отметины, где должна была находится радужка. Отверстие с обратной стороны, где, скорее всего, должно было быть примыкание к оптическому блоку, было заделано. Коннор чуть сковырнул мягкий гель затычки и увидел внутри шара, ничуть не удивившись, несколько крупных кристаллов «красного льда». Прозрачная текстура и особенно ярко-алая расцветка подсказывали, что это та самая новая версия наркотика. Хэнк, нисколько не смутившись, взял один из них и слегка коснулся языком, анализируя и подтверждая кивком — это точно наркотик.

— Простите, кха-ха, простите меня! — Хэнк похлопал по спине продолжающего сплевывать желчь прямо на стол перед собой Лео, который всё не затыкался: — Только не сообщайте отцу! Я всё расскажу! Меня заставили… Я был должен… Это был первый раз! Я всё скажу, я всё скажу…

[fuckinglogin]

часть 2 продолжение

Коннор вздохнул, прислушиваясь к его лепету. Увы, парень оказался всё-таки причастен к их делу. Более того, увяз в этом всём по уши. На тот момент по захваченным мелким партиям наркотика уже было известно, что из «голубой крови» получают крайне сильный продукт. Это было связано с высокой степенью очистки тириума 310, что способствовала получению концентрированной версии «красного льда». Крупные чистые кристаллы из одного такого «глаза» уличные барыги могли перемолоть с пустым наполнителем и получить целую партию. И таких «глаз» на полу валялось с десяток. И неизвестно ещё сколько оставалось в желудке у недотёпы Лео.

— Ты выбрал самый худший вариант расплатиться с долгами, приятель.

— Я не виноват! Это всё Тодд… Тодд Уильямс!

— Ещё, Лео. Нам нужны все имена.

— Я больше никого из них не знаю! Мне предложили сделать это впервые. Клянусь!

— Имена, Лео. Я жду. — Коннор собирался додавить находящегося в прострации парня.

— Пожалуйста, детектив! Господи, я не знаю… Там был главный… Мерзкий тип с охранником — большим андроидом из грузчиков.

— Этого мало, — Хэнк легонько встряхнул растерянного парня за плечи. — Тебе стоит помочь нам. Модель, Лео. Какая это была модель? TR200, TR300, TR400?

— Я не… TR400! Точно, это был TR400!

— Уже что-то. Ты узнаешь «мерзкого типа», если увидишь ещё раз?

— Да… Я всё сделаю. Я всё расскажу!

Коннор не стал долго мучить несчастного заблёванного парня, и так уже получив достаточно сведений для первого раза: партия была предназначена для вывоза в Канаду, где, по словам Лео, его должны были встретить. Имён посредников он не знал. Коннор не был уверен, что этого будет достаточно, чтобы засчитать за помощь следствию, но надеялся вытрясти побольше информации позже. Затем вызвал полицейского врача и пару офицеров для конвоирования задержанного в больницу — в участке не было возможности просканировать и вытащить оставшиеся в теле Лео шары с наркотиком.

Пару часов и заполненных отчётов спустя, устало растерев лицо, Коннор взглянул на уже выгрузившего информацию о всех покупателях TR400 в городе и всё ещё заляпанного кукурузными хлопьями и молоком Хэнка — запас сменных костюмов в участке был уже исчерпан, а новые комплекты должны были придти только в начале следующей недели — и рассмеялся:

— Как ты понял, что это произойдет?

— Его биоритмические показатели росли. Давление. Общие симптомы также совпали со стандартизированными.

— О, бывают стандарты для рвоты? Интересно, как собирали эти показатели. — Коннор поморщился и вытянулся всем телом, поднимаясь. — Чем только не занимаются в «Киберлайф».

— У меня отсутствуют данные об исследовательских группах по непроизвольным извержениям человека, но я могу…

— Так, стоп. Хватит на сегодня. — Коннор покачал головой, думая про себя, что давно нужно было сводить андроида на какую-нибудь комедию, как было обещано ему ещё на прошлой неделе, или хотя бы показать ситком по ТВ. — Пойдём, я помогу тебе привести себя в порядок.

Шагая в сторону служебных помещений, Коннор поймал себя на том, что бездумно потирает подушечки пальцев, которыми касался к пластиковым глазным яблокам. Он искоса посмотрел на рядом идущего Хэнка, чувствуя бесконечно странную тоску: такая сильная машина, но для кого-то это просто набор деталей. Мусор, годный лишь для упаковки ядовитой дряни.

— Как думаешь, почему для перевозки была использована такая странная тара?

— Безопасность. Доступность. — Хэнк взглянул него, продолжая свою мысль: — Сменные оболочки без технического наполнения недороги и абсолютно легально распространяются. Более того, их можно бесплатно получить в сервисных центрах.

— Ну, это если есть личный поломанный андроид… Хотя ничто не мешает взять эту идею на вооружение. Возможно, стоит проверить свалки технических отходов.

***
В уборной витал лёгкий запах чистящих средств и мерно шумели вентиляционные вытяжки. На них косились выходящие из кабинок офицеры из новой смены — было уже около полудня, — но Коннор просто старался сконцентрироваться на своём незамысловатом занятии. Счистить присохшие хлопья, смочить щётку, пройтись по жёсткой ткани сверху вниз, повторить — и убедиться, что пятна стали только больше.

— Усынови его. — Позади раздался хорошо знакомый голос Гэвина Рида, детектива из его отдела, а также по совместительству занозы в заднице и его лучшего друга. — Нет, серьёзно. Моя мать не носилась так со мной, как ты со своим, э-э-э, напарником. А я был тем ещё засранцем в детстве.

— И почему я не удивлён?

— Обижаешь. — Гэвин закончил дела у писсуара и теперь умывал руки, ухмыляясь и посматривая на Коннора в отражение зеркала. — Говорят, ты поймал крупную рыбу?

— Преувеличение, Гэвин. Наш парень пройдёт как свидетель. А потом крупная рыба уже не сорвётся.

— Ну что ж, удачи. Хэнк, — Гэвин кивнул Коннору и смерил напоследок андроида неоднозначным взглядом, в котором было больше предупреждения, чем какой-либо другой эмоции.

Коннор нахмурился, заметив это. Когда его только-только перевели в созданный годом ранее отдел расследований по технопреступности, Гэвин уже был детективом второго класса. Он был старше его на шесть лет, раньше выпустился из академии, раньше прошёл все начальные ступени карьеры и уже даже пробовать сдать экзамен на сержанта, так что поначалу третировал новичка. Но в итоге, хотя подколы и шутки никуда не делись, с его стороны добавились советы и дружеская поддержка. Теперь же они оба были детективами второго класса, и если повышение Коннора Гэвин воспринял благосклонно, то появление в отделе андроида-детектива было для него поначалу неприятным шоком. Пятничным вечерами в баре Гэвин жаловался, что ему так и не присвоят первый класс, раз начальство решило брать вместо настоящих детективов «пластиковых уродов». Про повторный экзамен он в беседах уже не вспоминал. Коннор не спорил с ним и даже в чём-то соглашался. У него самого были претензии к новоприбывшему, и тогда уже приходила очередь Гэвину трепать его по плечу и вести успокаивающие беседы. «Старший брат», как иногда в шутку называл он Гэвина, с опаской отнёсся к назначению Хэнка в напарники именно Коннору. Лишь прикрытая в перестрелке спина приятеля убедила его в добросовестности андроида. Некое напряжение между Гэвином и Хэнком всё ещё оставалось, но Коннор догадывался об их причинах и не винил друга. Он и сам до сих пор не мог до конца разобраться в своих чувствах.

Хэнк молча кивнул выходящему из уборной Гэвину, а затем столкнулся в отражении взглядом с Коннором:

— Я ему не нравлюсь.

— Не бери в голову. — Коннор стряхнул капли воды с щётки, затем попытался бумажными полотенцами промокнуть молочные разводы, оставшиеся на ткани. — Гэвин скорее зол на кэпа, комиссара, нашего мэра и холодный кофе, но не на тебя лично.

— Хм… Сегодняшний задержанный тоже негативно отреагировал на меня.

— Лео? Ну тут сложнее, — Коннор задумчиво оглядел заляпанный пиджак Хэнка, прикидывая в уме разные решения проблемы, — ты напомнил ему об отце.

— Я понял это. Моя внешность соответствует человеку среднего возраста и направлена на создание благоприятного ощущения доверия.

— Ну да, ну да… Идём. — Коннор уныло хлопнул по плечу напарника и пробурчал под нос: — Пока я вконец не уничтожил твою одежду своими попытками.

Он внёс пару правок в уже законченные отчёты и устало привалился на спинку кресла, уставившись в тёмный экран монитора. Хэнк что-то сказал, и Коннор вопросительно взглянул на него.

— «Старик». Я действительно выгляжу как старик? — Хэнк, по-видимому, до сих пор обдумывал утренний допрос. — Я могу изменить колеровку волос, если это необходимо.

Наблюдая, как привычная седина сменяется на светло-каштановый, а затем чёрный цвет, Коннор поймал себя на странных мыслях. Его сердце пропустило удар, когда Хэнк вернул свой обычный цвет волос. «Словно встреча со старым знакомым», — прозвучало в голове Коннора.

— Нет. Пожалуйста, не меняйся, — его голос чуть дрогнул, и под внимательным взглядом напарника Коннор поднялся и кивнул ему: — Собирайся. На сегодня всё.

[fuckinglogin]

часть 3

***
Уговорить Хэнка отправиться с ним домой и сменить грязный пиджак на другую одежду не было проблемой, но вот прогуляться вместе с ним по улице стало ей. Коннор не понимал, зачем постоянно загоняет себя в угол странными желаниями. Вот и в этот раз вместо того, чтобы полноценно выспаться в законный выходной после выматывающей смены, он тратил время на бредовую идею, внезапно возникшую в его измученном недосыпанием мозгу. Резкие выкрики «Старик! Старик!» задержанного, седые волосы напарника, безмолвные упрёки друга вновь всколыхнули давние запрятанные чувства. Коннор стоял возле распахнутой гардеробной, нервно комкая в руках рубашку в красно-жёлтую полоску, перед сердито нахмурившимся Хэнком. Тот сложил перед собой руки и всем своим видом показывал несогласие с услышанным.

— Слушай, это же такой пустяк. — Коннор не собирался отступать просто так. — Ты только попробуй. Никто об этом не узнает.

— Андроидам настоятельно рекомендуется носить в общественных местах одежду только с опознавательными знаками…

— Но мы же ничего не нарушаем. Тебя никто не узнает. К тому же твоя модель уникальна, ты же прототип, а значит, твоей копии мы точно не встретим. Я же не прошу тебя так придти в участок… Хотя это было бы, хм, интересно, — Коннор замялся, не зная, как убедить Хэнка переодеться. — Мне просто хочется кое-что проверить.

— Нет. Это конфликтует со всеми правилами. — Хэнк упрямо замотал головой, и Коннор отчётливо понял, что буквально физически хочет увидеть его в «человеческой» одежде — это было как удар под дых.

— Помнишь, я обещал сводить тебя в кино, — Коннор использовал последний аргумент и удовлетворённо отметил, что светодиод Хэнка сменил цвет на жёлтый — его слова хотя бы обдумывали, а не сразу же отвергали, как раньше. — Если полученные сегодня сведения верны, то нам предстоит не одна неделя тяжёлой работы без выходных и отгулов. У меня не будет свободного времени на тебя… На наше общение.

— Это конфликтует…

— Ты же можешь не фиксировать события. Сам же говорил мне, что во внерабочее время у тебя работает режим «покой», когда ты не отсылаешь рапорты в систему.

— Да, но…

— Слушай, — Коннор вспомнил о важной детали и забежал в ванную, принимаясь потрошить настенный шкафчик. — Да где же оно? Ага, вот! — Он победно протянул Хэнку смятую лицевую маску. — Наденешь, и тогда даже наши знакомые не смогут тебя узнать. Сейчас пик цветения растений, и у многих в городе аллергия на травяную пыльцу. Ты не вызовешь подозрений.

Хэнк взял двумя пальцами предлагаемую ему вещь и с сомнением уставился на неё. Говорят, что центральный процессор андроида может просчитывать миллиард миллиардов операций в секунду, но для Коннора время словно замедлилось. Ему показалось, что решения Хэнка он ждал целую вечность.

— Это большой риск, — из груди Коннора вырвался разочарованный вздох, — но мы можем попробовать.

— Отлично! — Коннор не спал уже больше суток, но в тот момент почувствовал, что готов пробежать марафон.

Поход в кино больше походил на спецоперацию по прикрытию. В натянутой до бровей шапке, скрывающей височный диод, маске на пол-лица и яркой рубахе в красно-жёлтую полоску с голубыми рукавами Хэнк выглядел донельзя странно. Коннор шёл рядом с ним, стараясь не пялиться, хотя это было довольно сложно. В его животе будто поселился муравейник, а голова была лёгкой и пустой.

Они не отправились в центр города, а спустились в подземный этаж ближайшего торгового комплекса. Почти в каждом из них располагались небольшие, вмещающие не более полусотни мест кинозалы, где крутили вперемешку старые и новые фильмы. Автомат выдал им вкладыши на глаза и уши и карту для доступа в зал, и они прошли на свои места. Коннор помог Хэнку разобраться с креплением и показал, как правильно встать на платформу. Затем занял своё место — небольшой круг, ограниченный поручнями для рук, — и надел гарнитуру для просмотра выбранного ими фильма.

Сигнал шёл сразу на глазные и ушные вкладыши, платформа под ногами реагировала на движения, поручни создавали границы, чтобы зрители не расходились по залу. Коннор оказался внутри старой комедии из детства про робота с душой и эмоциями. Сейчас такое уже не снимали. Он на недолгое время увлекся просмотром уже несколько раз виденных ранее сцен: перевод двухмерной картинки в пространственную модель выглядел неплохо, только на быстрых сценах порой рябила текстура. В современном кино таких проблем не было, их изначально снимали для пространственных показов. Коннор отлепил вкладыши, зажмурился, переживая лёгкое головокружение от резкого перехода из яркой картинки в тусклый кинозал, и посмотрел на Хэнка. Тот негромко смеялся — звук был слегка приглушен из-за маски — и иногда поворачивался, видимо рассматривая что-то конкретное. Немногочисленные посетители в зале тоже были полностью погружены в мир кино: кто-то плакал, кто-то ахал от ужаса. Коннор помнил из детства, что раньше в кинотеатрах шли только определённые фильмы по заданному графику, а в зале зрители отвлекали друг друга шёпотом и хрустом различных снеков. Сейчас же каждый мог выбрать фильм по вкусу, а заглушающие вкладыши создавали иллюзию полного погружения, и никакие звуки извне не мешали просмотру. Вот только ему в этот день хотелось лишь смотреть на Хэнка, на его нелепый вид в дурацкой рубашке и шапке. Забыть о вечно сияющем диоде на виске. Обмануть себя и убедить, что это живой человек рядом. Живой. Настоящий. Тёплый.

Коннор не удержался и протянул руку, чтобы коснуться плеча напарника. Иллюзия не разрушилась: тот был по-живому тёплым. Хэнк вздрогнул и приподнял нашлёпку с глаз, вопросительно глядя в ответ:

— Устал? Нам стоит вернуться?

— Нет. Просто уже видел этот фильм. Но ты досмотри до конца. — Хэнк вновь погрузился в пространственную киномодель, а Коннор вышел в прохладный холл.

Он чуть было не уснул, ожидая конца сеанса и потягивая сладкий мятный напиток из автомата. Вот только мир сновидений его совсем не манил, ведь реальность была куда привлекательнее. Но вот из дверей зала начали выходить первые зрители. Коннор пригляделся и увидел маячившую позади толпы знакомую шапку. Был велик соблазн притвориться, что он ждёт друга из крови и плоти, а не синтетическую модель с тириумовым насосом вместо сердца. Коннор поправил маску на лице подошедшего Хэнка, просто чтобы ещё раз к нему прикоснуться.

— Со стороны мы могли бы сойти за пару влюблённых. — Неосторожные слова сами сорвались с его губ, но Хэнк в ответ только промолчал.

Обратный путь занял больше времени: Коннору хотелось то заглянуть в кафе за свежей выпечкой, то свернуть на соседнюю улицу за покупкой «таких необходимых именно сегодня» фильтров для кофе. Хэнк сердито хмурился. Затем они шли молча, пока кто-нибудь из них не вспоминал смешную сцену из фильма. Его спутнику было интересно, почему раньше всерьёз думали о существовании души в созданных людьми машинах. Коннор ничего не мог ответить на это. Перед самым домом, Хэнк что-то сказал, но половину слов заглушила маска. Коннор засмеялся и, всучив ему пакет со сладко-пахнущей выпечкой в руки, оттянул мешающую ткань с его лица:

— Ну же, что ты там бормочешь.

— Только то, что благодарен. Спасибо тебе. Мне никогда ещё не было так хорошо.

Наверное, это всё был недосып и тревожная ночь, и нервное утро с задержанным, и долгие нескончаемые отчёты, но Коннор ткнулся в этот продолжающий что-то говорить рот. Губы кольнуло короткими волосками, язык скользнул по гладкой преграде из зубов дальше — и Коннора прошили едва ощутимым, но оттого не менее внезапным разрядом тока:

— Ох!

Он удивлённо прижал ладонь к губам, хранящим щекотное ощущение небритости Хэнка. Кончик языка, казалось, даже слегка онемел. Хэнк прижимал к груди пакет, сминая содержимое в труху, и выглядел донельзя растерянным. Запищали входные датчики, и из дверей подъезда вышли люди, отвлекая уставившихся друг на друга мужчин. В квартиру они поднимались молча.

— Мята.

— Что, прости?

— Мята. Немного лимонной кислоты. Чувствую небольшое вкрапление молочной, должно быть это остаточные явления от сахара. — Хэнк сложил пакеты на стол и прошёл вглубь комнаты, останавливаясь подле стоящего у стены Коннора. — Я автоматически проанализировал тебя… Это вышло случайно.

— Да, верно… Я пил мятный напиток сегодня. — Ему совсем не хотелось ничего говорить.

— То, что ты сделал, — Хэнк, по-видимому, не собирался оставлять произошедшее без анализа, — было частью моего обучения?

— Что?

— Ты говорил мне, что всё, чем мы занимаемся после работы, помогает мне понимать отношения между людьми. И что это важно для осуществления взаимодействий с ними.

— Да, взаимодействия…

— Что бы ты хотел узнать обо мне?

[fuckinglogin]

часть 3 продолжение всё ещё без рейтинга ((

Коннор внимательно посмотрел на него. Скользнул взглядом по знакомым резким чертам, стянул шапку, чтобы волосы свободно рассыпались вокруг лица, потянулся, чтобы расстегнуть рубашку. Хэнк поднял было руки, останавливая, но замер на середине движения. Рубашка сползла с его плеч, и Коннор прижал ладонь к безволосой гладкой груди. Совершенно гладкой, даже сосков на ней не было. Как и пупка на поджаром животе.

— Укреплённые торсовые пластины, — ответил Хэнк на немой вопрос. — Утолщённый углепластик с особо плотной синтокожей. Детализацией пренебрегли в угоду жёсткости.

— А ниже? — Коннор никогда ещё не было так смел, но у него было ощущение, что сегодня было можно всё.

— Похожая конструкция.

Светодиод не переставал светиться жёлтым, тревожа и завораживая. Хэнк расслабил пояс брюк и одним движением спустил их до колен. Коннор с любопытством уставился обнажённый участок кожи. Да, как он и думал, внизу была абсолютно кукольная анатомия.

— Деактивируй кожу.

Они уставились друг на друга в ожидании. Наконец Хэнк прикоснулся к виску, и и тут же с его лица исчезли все краски. Лишь глаза оставались неизменными, светло-голубыми. Коннор понял, что пялится в них какое-то время, лишь когда почувствовал боль от впившихся в ладонь ногтей — так сильно он, оказывается, сжимал кулаки. Хэнк не двигался, лишь молча наблюдая за ним.

«Хэнк. Хэнк. Хэнк», — звучало в голове набатом.

Вот же он. Стоит, не шелохнувшись. Машина, ожидающая приказа. Бездушная коробка с деталями. Диод сияет жёлтым — что он анализирует? О чём думает? Коннор приподнял руки, не касаясь андроида. Тот повторил его движение. Коннор шагнул ему навстречу, прижался, чуть склонившись — они были почти одного роста, — щекой к гладкой груди. Тёплый. Под ухом мерно шумело и что-то глухо стучало: бум, бум, бум. Значит, живой? Не мёртвый? Они переплели пальцы, и Коннор замер, слушая и запоминая. Перед глазами был лишь белый пластик — ни морщин, ни пор. Если закрыть глаза, можно забыть про стыки соединений и представить, что это живой настоящий человек. Вот только не было запаха…

Коннор вздрогнул, выкарабкиваясь из лёгкой дрёмы, в которую оказывается провалился, стоя посреди комнаты в полуобъятиях андроида. Голого андроида. Со спущенными штанами.

— Боже, я сплю, как лошадь, стоя. — Смех вырвался против воли, настолько нелепа была эта ситуация. — Прости… Прости… Такое в последний раз со мной было ещё в академии. Как же давно это было. Давай закончим с «обучением», и верни, — Коннор помахал неопределённо руками, — свой обычный облик.

Он подобрал брошенную на пол рубашку и прижал её к лицу, с силой вдыхая. Запах улиц мешался со слегка затхлым, как у давно не вынимаемой вещи из шкафа. Немного ощущался табачный дым: в кафе, в которое они заходили, было весьма накурено. И больше не было ничего. Хэнк за его спиной уже привёл себя в порядок и теперь вопросительно смотрел на него, держа в руках грязный пиджак.

— Оставь это. Идём. — Коннор потянул его за собой в спальню. — Сделаешь вид, что тоже спишь. Дождёшься, пока я не усну, а затем можешь загрузиться в сеть или перепроверить мои отчёты. Только не беспокой меня… И можешь надевать эту рубашку, когда у меня бываешь. На частной территории это не запрещено.

[Easy_Owl]

Автор, Вы чудо. Жду продолжения

[стотыщ проблем]

Зря вы, автор, казнитесь, что НЦы пока нет, у меня уже от этих частей в зобу дыханье спёрло

[Setsuka]

Ааааааа, как классно! Очень понравилось! Очень хочется продолжения!

[Оксид котия]

Как здорово

[Морихэл]

Очень интригующее исполнение!

[fuckinglogin]

исполнение 1, часть 4 и спасибо за поддержку! постараюсь не затягивать, просто хочется обоснуй для энцы оформить

Easy_Owl, стотыщ проблем, Setsuka, Оксид котия, Морихэл, ещё раз спасибо!***
С того дня жизнь Коннора превратилась в ад: днём он с головой уходил в расследование, а ночью мучался от непонятных желаний. Иногда ему приходилось целыми сутками пропадать на работе, лишь бы не оставаться наедине с мыслями. Он урывал пару часов в комнате отдыха, где с ним соперничал за единственный удобный диван Гэвин, которого тоже подключили к их группе, так как дело принимало опасный оборот: пара задержанных при облаве скончались от интоксикации, из-за чего возникла необходимость вмешательства сотрудников отдела по борьбе с грабежами и убийствами. В офисе творился хаос: все младшие детективы денно и нощно проверяли каждого покупателя TR400.

Тодда Уильямса, на которого указал Лео, допросили буквально сразу же. Это был безработный, перебивающийся мелкими заработками и уже имеющий в своём послужном списке приводы за торговлю наркотиками, а также за дебоши и рукоприкладство. Он не стал выкручиваться, когда ему тыкнули в лицо свидетельскими показаниями, но признал лишь, что разделил с Лео дозу без продажи и последующих предложений. Он отрицал любое своё участие в этом деле, не знал никакого «мерзкого типа». Тодда всё равно задержали за найденный при нём пакет с «красным льдом», но этого было недостаточно, чтобы всерьёз на него повлиять.

Коннор с напарником отправились с обыском в его дом, где обнаружили сгруженного в угол поломанного андроида. Хэнк определил, что это модель домашнего работника AX400. Из её проломленной грудины торчал тириумный насос, униформа была заляпана «голубой кровью». За ту минуту, на которую машину удалось активировать, она не сказала ничего ценного, лишь потерянно звала: «Алиса! Где Алиса?!» — как мать, потерявшая своё единственное дитя. В комнате на втором этаже была ещё одна находка: так же сильно изувеченная модель ребёнка, уложенная в постель и накрытая одеялом. Её униформы нигде не было видно, но и без идентифицирующего треугольника модель была довольно известна: YK500 или девочка-робот, первая и сразу же ставшая популярной на рынке детская модель. Личико пластиковой куколки было окружено старыми мягкими игрушками, светодиод на виске отсутствовал. Коннор коснулся маленькой детской ладошки, аккуратно лежащей на груди прижимающей к ней рыжего плюшевого лисёнка — ожидаемо холодная. Рядом стоящий Хэнк скупо констатировал, что восстановление если и возможно, то только с перезагрузкой центральных процессоров у того и другого андроида. Не то чтобы департамент пошёл на то, чтобы конфисковать имущество у подозреваемого — кому какое дело, что человек творит со своей вещью, — но Коннор мог хотя бы попытаться. Увы, причин надеяться, что в их памяти сохранится что-то ценное, не было.

Уже дома, засыпая и смыкая горящие от усталости глаза, он вновь и вновь видел перед собой мелькающие картинки, где лицо мёртвой девочки сменяло живое — Хэнка. Тот лежал в постели, смиренно сложив перед собой ладони. Коннор в смятении прикасался к его рукам, которые в тот же самый миг безжизненно спадывали по бокам, открывая страшное: кровавую рваную рану ровно по середине груди. И там, в глубине прорехи среди торчащих белёсых осколков рёбер билось сердце. Казалось, наклонись ниже — и почувствуешь парной аромат свежей плоти. Живое горячее сердце! Его стук становился невыносим, Коннор пытался зажать уши руками, уйти, убежать — и лишь тогда наконец-то просыпался. Следующий день после подобных сновидений начинался с головной боли. Как и многие последующие. Днём Коннор вёл расследование, ночью видел кошмары с участием Хэнка. Были и другие стыдные сны. Сны, где Коннор стоял полностью обнажённый перед безликой толпой, а знакомый голос говорил ему: «Покажи мне себя». И было лишь одно желание, чтобы его заметили. Он оборачивался и оказывался уже в уборной полицейского участка. В зеркале на него смотрел андроид. Глянцево-белый, с деактивированной кожей. Похожий на тысячи таких же. Мусор, которому отказано в чувствах… Узнавание всегда совпадало с пробуждением, и Коннор только и мог заполошно шептать: «Я живой, я живой».

Свободные вечера с Хэнком отошли в прошлое, тот был постоянно необходим на рабочем месте: сбор и анализ данных, отчёты о событиях, допросы. С последним он, казалось, справлялся всё лучше и лучше. Но с Уильямсом у него ничего не вышло, тот был в крайне нестабильном состоянии, или попросту обдолбан. Он не выдал, кто его поставщик и на кого он работает. Неподъёмную для безработного сумму в 7500 долларов для покупки андроида-ребёнка он объяснил накоплениями и удачной подработкой. Даже идиоту было ясно, что он лжёт. По прошествии 48 часов, отведённых на задержание, Тодду удалось предъявить лишь незаконную перепродажу и употребление наркотика. Содействовать расследованию полиции он не собирался.

Когда же за их единственным свидетелем, Лео, пришёл адвокат с требованием выпустить того под залог, Коннора и вовсе не оказалось на месте. Из-за общей загруженности ему тоже пришлось поучаствовать в поисках неуловимой модели TR400, и он с парой сотрудников проверял склады, где по полученным данным работало большое количество грузовых андроидов. Лео выпустили — его знаменитый, как оказалось, отец задействовал все свои связи. До суда любой допрос теперь должен был проходить в присутствии представителей задержанного. Дело затягивалось на неопределённый срок.

— Чёрт, чёрт, черт! — Коннор бесновался в комнате отдыха под насмешливым взглядом полусонного Гэвина, валяющегося на диване.

— Заткнись, пожалуйста. Тут люди пытаются спать.

— Благодари за это богатеньких деток и их известных отцов! — Коннор не мог успокоиться, и даже присутствие Хэнка, обычно действующее на него успокаивающе, в этот раз не работало.

— Связь родителя и ребёнка считается одной из самых крепких…

— Хэнк, спасибо за справку!

— Твоя заводная игрушка права. Отец не виноват, что пытается вытащить своего ублюдка из тюрьмы. И ещё раз, заткнись, пожалуйста.

Коннор раздражённо плюхнулся на свободное кресло и уставился на Гэвина, тут же ощущая вину: выглядел его друг неважно.

— Опять внеурочная работа?

— Угу, — проворчал тот, не открывая глаз, — полночи носились за жестяным придурком, укокошившем хозяина.

— Убийство? Ты уверен?

— Да, — Гэвин вздохнул и перевернулся, продолжая невнятно бурчать в спинку дивана, — теперь они не только нападают и сбегают, но и убивают. Их называют «девианты» Да, Хэнк? — Обратился он к стоящему у входа андроиду. — Теперь мне стоит быть с тобой предельно вежливым?

— Не говори глупостей, — Коннор ответил первым, — но вежливым постарайся быть впредь всегда. Полезно.

Гэвин даже обернулся, высунувшись из-под наброшенной поверх головы куртки, и насмешливо пропел:

— Усынови его, папочка!

Закатив глаза, Коннор вышел вместе с Хэнком из комнаты и отправился на своё рабочее место, где в очередной раз просмотрел отчёт из лаборатории, пытаясь выкинуть из головы неудачу с Лео. Образцы из его желудка содержали малое, но достаточное для расшифровки количество информации. В этом и была особенность и отличие тириума 310: его структура, состоящая из полимерных цепочек, которые выстраивались определённым образом блоками под влиянием облучения и бомбардирования ионами углерода, позволяла записывать в материал информацию по модели андроида. Каждый сформированный блок имел уникальный код, и, таким образом, поддерживалась вариативность. В итоге в тириуме 310 даже после реакции с соляной кислотой могли сохраниться какие-то обрывочные строки кода. По ним удалось идентифицировать нескольких пропавших андроидов, а на их бывших владельцев уже собиралась подробная информация. Проверялся каждый отдельный случай, ведь большинство дел было уже закрыто. Все, как один, заявляли, что их андроиды внезапно начинали вести себя странно и неадекватно: они прекращали выполнять прямые приказы и покидали своих хозяев. Был ли это программный вирус, дефект конструкции либо чей-то злой умысел, было неизвестно.

Коннору нужно было заниматься расследованием, но он постоянно ловил себя на мысли, было ли «обучение» Хэнка с его стороны противозаконным. Имел ли он право в угоду собственным желаниям подводить вверенного ему андроида к грани? Он неоднократно наблюдал, как тот принимал в работе самостоятельные решения. Но разве можно дать кому-то свободу в чём-то одном, отказывая во всём остальном? Ему вспоминалось потерянное лицо девушки-андроида из дома Тодда Уильямса, то, как она до последней секунды думала только о своей подопечной, девочке-андроиде. Разве её реакции не были похожими на настоящие эмоции? Разве сам Тодд не был таким же растерянным при упоминании «убитого ребёнка»? Коннор видел его глаза, для него это действительно была не вещь, а живой человек.

Эти мысли не покидали его и дома, где он, засыпая в пустой постели, вспоминал тот единственный день, когда позволил себе в отношении андроида нечто большее. Мог бы он при возможности решиться на следующий шаг? Тем более зная, что Хэнк выполнит любой его приказ в рамках «обучения». Вот только проблема была в том, что Коннор не знал, насколько простираются границы дозволенного.

[fuckinglogin]

часть 4 продолжение

***
В один из дней ранним утром Коннор застал в отделе престранную картину. Пока Хэнк в его отсутствие был привычно погружён в систему департамента, где обрабатывал и загружал данные за прошлые сутки, Гэвина и стоящего рядом с ним кэпа атаковала криком и руганью невысокая блондинка. По лицу приятеля он прочёл, что тот уже готов взорваться и достать пушку, лишь бы избежать дальнейших разборок. А Фаулер, казалось, был глубоко шокирован. Наверное, он и забыл, что кто-то может не трепетать перед ним и его званием.

— …мисс… Пож… Пожалуйста… — пытался вставить слово красный как рак Гэвин, комкающий в руке какую-то папку и явно державшийся в рамках из последних сил. — Мисс Уильямс, мы не хоте…

— Не Уильямс! Не Уильямс, чёрт бы его побрал! Я уже восемь лет не ношу это проклятое имя, а вы, тупые копы, всё трясёте меня из-за любого чиха этого козла!

— Мисс… Э-э-э, это не просто «чих». Дело очень серьёзное, — Фаулер, казалось, пришёл в себя от шока и теперь старался прояснить ситуацию: — Нам нужны любые сведения…

— Нет! Ну, нет у меня никаких сведений! Я знать не знаю, чем он живёт. Я не видела его все эти годы, — бойкая дамочка выхватила из рук Гэвина практически уничтоженную папку и ткнула ею поочерёдно в каждого офицера в помещении. — И только попробуйте ещё раз приплести меня и мою семью к этому ублюдку! Я найду на вас управу.

Бросив разлетевшуюся листками папку обратно в, казалось, уже дымящегося от злости Гэвина, бывшая жена Тодда Уильямса покинула их отдел.

— Вот же с-сука! — зашипел, как дикий кот, Гэвин и обратился уже к молча наблюдающему представление Коннору: — Нет, ну ты видел? И это называется «опрос родственников подозреваемого». Эй, кэп, — бросил он в спину поднимающегося в свой огороженный стеклянными панелями кабинет Фаулера, — как насчёт доплаты за вредность?

— Бесплатным кофе, чаем и молоком вы уже обеспечены. Так что…

— Всё. Понял, — поражённо поднял руки над головой Гэвин, — уже иду. По направлению.

Коннор покачал головой, наконец проходя к своему рабочему месту. Такие сцены были редки, но всё-таки случались. В безэмоциональных и информационно скупых справках, выдаваемых по каждому подозреваемому, потерпевшему или свидетелю, не было указано, как в действительности обстояло дело в их семьях. Детективы были обязаны по протоколу опрашивать близких родственников и, бывало, натыкались на подобные неадекватные реакции.

К его столу отлетело пара листков из папки, которой перекидывались разъярённая «мисс Уильямс» и его приятель. Он поднял их и, передавая Гэвину, автоматически проскользнул глазами по тексту.

— Так, стоп, — Коннор выхватил уже отданные листки, ещё раз, но уже гораздо внимательнее вчитываясь. — Алиса? Что за Алиса?

— Э-э-э, кажется, дочь этого Уильямса. А что? — Гэвин встал с ним рядом, также вглядываясь через плечо в листки из дела.

— Да даже не знаю… Дурацкая идея… Так звали андроида-ребёнка из его дома.

— Иии? И что?

— Иии… И всё, — передразнил Гэвина Коннор, садясь в рабочее кресло. — Ну, семья. Всё такое. Надо попробовать проработать следующий допрос в этом направлении.

— Если думаешь вызвать девчонку, то не выйдет. Ей 17 лет. А значит, без законного представителя нельзя. А значит, она вообще может не приходить, а лишь прислать адвоката.

— Угу, — Коннор задумчиво слелал пару оборотов на кресле, обдумывая информацию.

— Ну, подумаешь, — забормотал себе под нос Гэвин, погружаясь в отчёты и теряя интерес к разговору. — Заменил дочь на робота и назвал таким же именем. Будто он один такой… Оу, извини. Я не это…

— Ничего, — Коннор замер, прекращая крутиться. — Хэнк, идём.

Погружённый в систему, что было заметно по работающему индикатору жёлтого цвета и закрытым глазам, и тихо сидящий за столом напротив андроид тут же очнулся, реагируя на знакомый голос и поднимаясь вслед за отчего-то нервничающим Коннором. Они вышли из здания департамента и, сев в служебную машину, направились в восточную часть города.

Коннор до побеления сжимал в руках руль. Он не хотел самому себе признаваться, что по-детски среагировал на походя брошенную фразу. Такое уже бывало с ним и раньше, когда любое случайное упоминание в разговоре прошлых трагичных событий могло надолго выбить его из наработанной колеи. Порой это проходило, порой внезапно проявлялось. Ну, как сегодня, когда он буквально выбежал на улицу, почти задыхаясь от нахлынувших эмоций. Последний сильный кризис у него был в первый день, когда Хэнк только появился в отделе.

— Коннор, ты в поря…

— Молчи. Просто молчи, — буркнул он грубо, но тут же добавил, смягчаясь: — Дай мне пару минут.

Конечно, для такого состояния у него были все причины. Просто он не хотел, не желал и вообще всячески избегал их обдумывать. Всё ещё было больно. И время совершенно ничего не лечило.

[fuckinglogin]

часть 5

***
Сохраняя полное молчание, они добрались до исправительного центра, где временно перед судом содержались преступники, а также прочие мелкие правонарушители. Здание центра располагалось недалеко от государственной тюрьмы. И это было словно напоминание для находящихся внутри него, что всего пара десятков метров разделяют их огороженные территории: «Соверши что-то серьёзное — и отправишься прямиком в «детройтский ад».

Несколько минут заняла проверка, затем по допуску его провели куда-то по ощущениям в цокольный этаж здания. Хэнк прошёл вместе с ним, как напарник, и теперь всё также молча — за что Коннор был ему безмолвно благодарен — следовал за ним по пятам. Административная часть была глухо изолированна от тюремной, поэтому им не попались по пути никакие «преступные элементы». Само же помещение для встреч с заключенными для допроса было почти таким же, что и в департаменте. Единственное, допрашиваемого помещали в стеклянный бокс посреди комнаты. Этим обеспечивалась безопасность той и другой стороны. Коннор пока ещё не совсем понимал, что собирался сделать. Ведь, сидя в отделе, он как раз обдумывал стратегию, пока его не прервали… Пока он сам не «прервался» на абсолютно невинное замечание. Теперь же ему предстояло ещё раз поговорить с потенциально важным свидетелем, не имея при этом никаких козырей в рукаве.

Уильямса ввели четвертью часа позже. Он не был побрит, но вид имел уже гораздо лучший, нежели при первой их встрече: уже не покрывался болезненной бледностью и не потел, как свинья. Да и форменная оранжевая одежда была лучше заляпанного тряпья, в котором он сидел на допросе прошлый раз. Да и в целом внешне он выглядел спокойнее, чем раньше. Вот только это уже не радовало, так как Коннор знал, что заключённым, которые выказывали признаки зависимости, проводили принудительный детокс, и поэтому они временно становились апатичными и крайне тупыми. Конечно, допрашивать их в подобном состоянии становилось ещё той задачей. Это был своего рода откат от привычного агрессивного поведения сидящих на наркотике. Увы, «красный лёд», помимо безусловного вреда здоровью, ещё здорово менял характер употребляющих его людей. Коннор во время работы уже сталкивался с результатами беспричинной, вызванной токсичной отравой ярости, из-за которой страдали как сами наркоманы, так и их окружение. Как он понял, бывшая жена Уильямса тоже пострадала от этого, чем и была вызвана её крайне болезненная реакция на напоминание о бывшем муже.

— О, дет-т-тектив, — протянул сидящий в стеклянном кубе Тодд Уильямс, медленно поводя стеклянным взглядом, ни на чём конкретном не останавливаясь, а затем бессмысленно продолжил, тупо уставясь перед собой: — Вы — тут, а я — здесь.

— Как настроение?

— Я? Хор-р-рошо… Мне хорошо, детектив.

— Коннор. Зови меня Коннор. Мы же с тобой приятели, забыл? — Прошлый раз агрессивная модель ведения допроса плохо сработала, поэтому в этот следовало попробовать использовать тактику «сочувствующего друга». — А я буду звать тебя «Тодд». Да, Тодд?

— Тодд… Я — Тодд…

— Да, ты — Тодд Уильямс. Бывший таксист, нынешний наркодилер. Бывший муж и отец, нынешний… А кто ты? Неудачник? Может пора попробовать изменить тот путь, по которому ты идешь? Скорее даже, катишься.

Коннор следил за безучастным взглядом человека напротив, уже привыкнув за два года наблюдения за безэмоциональным — только поначалу, как оказалось — Хэнком улавливать даже мельчайшие изменения в мимике и дыхании. Вот и сейчас он отметил задержку на упоминании о неудачном отцовстве. Значит, его предположения были верны. Осталось аккуратно продавить эту точку и уповать, что мозги задержанного не спеклись окончательно.

— Знаешь, Тодд. Я вот всё думаю, как ты жил раньше? Ну, до всей этой заварухи со «льдом». Должно быть таксовал себе спокойно, пока не появились все эти модные автономные тачки без водителей, да? А вечером приходил домой, где тебя ждали. Это ведь важно, когда дома кто-то ждёт? Ну кто-то живой, настоящий, тёплый? — Коннор почувствовал, что говорит что-то уже совсем выходящее за рамки обычного допроса, и с трудом вернулся к начальной стратегии: — Это ведь действительно важно? Чтобы можно было назвать кого-то по имени. Кого-то любимого… Кого-то очень важного тебе и дорогого. Вот у тебя было такое, да? Какое имя бы ты назвал? А, Тодд?

— Алиса. — Уильямс перевёл взгляд на пол и согнулся.

— Алиса. Хм, красивое имя. Нежное. Невинное…

— З-заткнись! — вырвалось мычание из сложенного почти пополам допрашиваемого. — Не смей!

— Что такое, Тодд? Эй, приятель. Это хорошее имя. Человека с таким именем стоило бы защищать, да?

— Не смей, — уже глухо завыл Уильямс, сжимая ткань на коленях в кулаки.

— Наверное, не стоило бы причинять боль человеку с именем «Алиса»? Как ты думаешь? Не стоило бы бить кого-то хрупкого? Маленького? Того, кого по-настоящему любишь? — Коннор умолк, когда тихо стоящий позади Хэнк дотронулся до его плеча и знаками показал сбавить оборот.

«Семнадцать лет», — прочитал Коннор по его губам, понимая, куда следует свернуть допрос.

— Слушай, Тодд. Приятель. Все мы совершаем ошибки. А из-за этого проклятого «льда» вообще крыша же едет, да? У меня был один друг, тоже с ума сходил, как примет. У него даже жена сбежала с ребёнком. И видеться запретила. И никак не поспоришь, ведь, сам знаешь, если выдали судебный запрет, то всё, — Коннор удовлетворённо заметил, что допрашиваемый едва заметно кивнул, соглашаясь с его словами. — Вот только ребёнок в этом году станет совершеннолетним. Понимаешь это, Тодд? Если бы мой друг сумел завязать с наркотой и исправиться, то его дочка бы могла сама…

— Дочка? — Тодд поднял голову, расфокусировано смотря перед собой.

— Да, дочка. У него девочка. Милая, весёлая девчонка.

— Моя тоже… Не знаю. Не видел её давно.

— И ведь ещё долго не увидишь. Тодд, ты же сам понимаешь, что в это раз тебя будут судить гораздо строже. Ты попался не первый раз. Против тебя есть показания. У нас есть партия «красного льда», и если подтвердиться, что это ты передал товар курьеру, то…

— Нет. Нет, нет, нет. Ты это не пришьешь мне. Нет, Тодд не вмешивается в серьёзную игру. Нет.

— Да, Тодд. У полиции никого больше нет. На тебя повесят всех собак. А ты молчишь, покрывая кого-то.

— Нет. Нет!

Коннор сердито нахмурился. Он знал такое, когда при допросе наступал момент, когда добиться никаких сведений не получалось: допрашиваемые отказывались вообще что-либо говорить, вредя себе. Он посмотрел на Хэнка и решил рискнуть, полагаясь лишь на собственные догадки об истинном отношении Тодда к «Алисе». В общем, ведь Гэвин был действительно прав: многие заменяют себе потерянных любимых андроидами.

— Это твоё право, приятель. Я больше не смею на тебя давить. Пожелаю лишь удачи. Может скарба в твоём доме хватит для оплаты адвоката. — Это бы чистый блеф: преступление Уильямса не относилось к тем, где применялась конфискация имущества для оплаты штрафов и прочих затрат. — Вроде бы я видел пару сломанных андроидов у тебя дома. Негусто, но должно хватить.

— Что? — Уильямс почти адекватным и осмысленным взгядом уставился через защитное стекло на уже поднявшегося для ухода Коннора. — Они заберут Алису?

— Не знаю, Тодд. Не знаю… Может, ты всё же захочешь мне что-то новое рассказать?

Пришлось прождать в молчании ещё минут десять, за которые Коннор не шелохнулся, продолжая следить за опущенной головой допрашиваемого. Он даже не сел, боясь спугнуть момент и надеясь, что мысли человека напротив примут нужное направление. Наконец, Уильямс шумно выдохнул и — к облегчению напряжённого как струна Коннора — принялся за рассказ. Сбивчивый и медлительный, но от этого не менее ценный.

Он действительно не участвовал в «серьезной игре». Когда ему предложили перевезти партию концентрированного наркотика через границу, он не смел отказаться прямо, но зато сумел вместо себя притащить недотёпу Лео, своего давнего покупателя. Сам Уильямс привык лишь к мелкой торговле в своём районе в северной части Корктауна и боялся соваться во что-то другое. Новая версия наркотика, по его словам, была настоящим «убийцей всего человечного». Он принял четвертину измельчённого кристалла, когда набросился на своих домашних андроидов. По его спутанной речи Коннор еле-еле понял, что в тот момент Уильямс не видел перед собой неживых кукол, а «убивал» свою семью. Очнувшись на следующее утро, он осознал, что натворил. И испугался. Хоть причинение вреда андроидам никак не каралось законом, самого собя Уильямс в тот момент ощутил настоящим убийцей. Коннор оказался прав, андроид-ребёнок «Алиса» действительно была особенно дорога для него. Уильямс не говорил со своей родной дочерью уже восемь лет. И только видел её иногда издалека у школы. «Алиса» была её заменой.

Курьерская перевозка не была самым важным в его рассказе. Оказалось, что «Алиса» не была куплена самим Уильямсом — впрочем, Коннору это было и так ясно, — а получена «в подарок» от некого Златко. Уильямс должен был привести ещё нескольких потенциальных курьеров — не попадавшихся ранее под следствие молодых парней и девушек, — чтобы расплатиться за неё. У Златко, по словам Уильямса, было ещё много товара для поставок. А в доме много андроидов. И, главное, у него был доступ к тириуму 310 для собственного производства наркотика.

Коннор спросил, откуда тот узнал такие подробности. Уильямс не был похож на того, кому возможный наркобарон будет доверять схемы своей деятельности. И тут его ждало самое важное свидетельство в его карьере. Оказалось, что память андроида-ребёнка хранила в себе много воспоминаний о её нахождении в доме Златко. Когда она только появилась у Уильямса, он ещё пытался сдерживать агрессию и даже уходил на время приёма дозы из дома, лишь бы не сорваться на ней. И поэтому «девочка» поначалу даже привязалась к нему и рассказывала иногда о своей жизни «в страшном доме».

[fuckinglogin]

часть 5 продолжение

Коннор переглянулся с Хэнком. Свидетельство андроида. Записанное воспоминание. Идеальное, неизменённое и неискажённое доказательство. Чёрт, это было слишком хорошо!

— Тодд. Приятель. Ты же понимаешь, что должен дать нам согласие на использование её воспоминаний?

— Да.

— Хорошо. Хэнк, регистрируй.

Хэнк присел перед Уильямсом, смотря прямо на него и, таким образом, записывая в память, пока тот произносил вслед за Коннором стандартные фразы о согласии на изъятие информации из андроида. Это было требованием законодательства, а именно шестой поправкой к праву на частную жизнь, где чётко указывалось, что информационные накопители человекоподобных синтетических машин гражданина не могут быть использованы против него в суде без его добровольного согласия. Поправка была введена под давлением «Киберлайф» на основании протоколов их продукции, где первым же законом отрицалась возможность нанесения вреда машиной человеку.

Уже собираясь уходить, так как законное время для допроса было уже закончено, Коннор задал напоследок ещё один вопрос:

— Как так вышло, что в тот раз нам не удалось никого задержать? Как Златко узнал о нашей операции?

— Не знаю… — Пара надзирателей подняла Уильямса под руки, выводя из стеклянного куба, пока он тихо и медленно бормотал. — Златко — мутный тип. Алиса говорила, что к нему приходят беглые андроиды. И что он умеет их изменять.

— Изменять? В смысле, менять внешность? — Коннор стоял уже у выхода под раздраженными взглядами тюремных надсмотрщиков.

— Внутри изменять, — оглянулся Уильямс на него и продолжил: — «Перепрошивать». Может, у него есть возможность и вашу охрану системы обойти? Как знать, а может, и крыса завелась… — раздалось уже из-за дверей.

Коннор задумчиво потёр лоб, обдумывая последние слова Уильямса, и наконец выходя из допросной. Пора было возвращаться в отделение.

[Оксид котия]

Очень интересно *_* автор, отдельное спасибо за оперативную проду и интересный детектив

[fuckinglogin]

исполнение 1, часть 6 и все как-то медленно развивается, товарищи

***
«Дин-дон, — разнеслось по, казалось, совершенно пустому дому, — дин-дон, дин-дон… Дин-дон». Коннор безуспешно давил на входной звонок, прислушиваясь к звукам за дверьми. Он и Крис Миллер, молодой, только недавно приступивший к службе офицер из подведомственного отдела, прибыли для опроса «потенциального свидетеля». Так как Хэнк был занят в отделении («Детектив, это не ваша личная собственность!»), то для регистрации своих действий они взяли с собой андроида-полицейского из базового состава, несколько свободных моделей которого всегда стояло на базе — зоне у стены в общем зале. Чтобы вызвать на допрос Златко — оказалось, что это имя, а не фамилия или прозвище — Андроникова, бездоказательных показаний Уильямса было мало. Можно было бы лишь провести стандартный опрос. А без доказательств, как подумал с бессильной злобой Коннор, они остались из-за глупых бюрократических проволочек.

Дом Уильямса, пока тот прохлаждался в камере досудебного размещения, не охранялся и даже не был опечатан, а мисс «экс-Уильямс» тем более не собиралась иметь ничего общего ни с бывшим мужем, ни с его имуществом. Даже получив официальное разрешение на конфискацию в рамках расследования, Коннор ничего не нашёл в доме Уильямса. Были ли это обычные воришки, которые случайно наведались в пустующий дом сразу же после ареста его хозяина, или кто-то намеренно украл андроидов, известно не было. Но факт оставался фактом: они потеряли самого ценного свидетеля — Алису. И шансов на то, что её память можно будет использовать через столько пройденных с момента задержания Уильямса дней, оставалось до смешного мало.

Как бы было проще, извлеки он с помощью Хэнка нужную информацию тогда, в самый первый свой визит в дом Уильямса. Тогда, когда Алиса лежала прямо перед ним. Но нет же. Раз на тот момент не было данных, что информация в андроиде может быть полезна, то они не могли свободно распоряжаться чужой собственностью. «Идиот! — проносились в голове Коннора злые мысли: — Ты же видел, что Алиса значит для Тодда что-то особенное. Почему не использовал это при первом же допросе? Один вопрос! Один вопрос про неё — и тот бы раскололся».

Но правда была в том, что Коннор из-за странных и неоднозначных отношений с Хэнком старательно избегал в тот период любого напоминания о возможности человеческой привязанности к «бездушной» машине. Словно если бы он не акцентировал внимания на этом, то чувства, испытываемые им, прошли и не влияли на него с такой силой. Ведь ничего не поменялось, хоть Коннор вынужденно стал меньше общаться с Хэнком, а свободных, совместно проведённых вечеров у них не осталось. Он всё так же с трудом засыпал, как и прежде. Видел дурные сны. Просыпаясь, пытался нащупать кого-то на подушке рядом. Никого не находил и корил потом себя весь день за глупость. Красно-жёлтая рубашка так и висела, небрежно наброшенная на спинку стула возле дверей спальни. И Коннор пытался разглядеть её в темноте перед сном, вновь и вновь вспоминая их поход с Хэнком в кино. Их неудавшийся поцелуй после. Дурацкое «обучение». Глупые попытки притвориться, что между ними что-то особенное. Коннор бесконечное количество раз прокручивал эти воспоминания, размышляя и убеждая себя, что поведение Хэнка было лишь попыткой копировать его. Ведь Коннор был и оставался детективом второго класса, старшим по званию, и значит, Хэнк, прототип андроида-детектива, мог просто-напросто принять его поведение как образец.

Может, не глупи Коннор и не занимайся самообманом, то не колотил бы сейчас по глухим дверям в доме Андроникова. Хотя… Он прижался пылающим лбом к прохладному дереву. Хотя, если бы не его понимание, что чувства и привязанности реальны, возможны и не придуманы — по крайней мере, со стороны человека, — то он бы не добился свидетельских показаний у Тодда Уильямса.

— Детектив, в доме пусто, — Крис, разглядывая тёмные провалы окон, окликнул Коннора и продолжил: — Нам стоит уйти. Попробуем вызвать Андроникова официально.

«Официально?» — раздражённо подумал Коннор. Официально — это значит, что департамент будет слать на адрес Андроникова бесполезные запросы, на которые в ответ могут приходить отписки о «невозможности явиться для дачи показаний», где в числе причин могли предоставляться больничные справки — конечно же, липовые — и прочее затягивающее время дерьмо. Ему нужно было застать Андроникова дома. Обязательно нужно. И как можно скорее. Он отошёл от дверей парадного входа и махнул рукой Крису обойти кругом дом и осмотреть его. Сам же направился к машине, чтобы в очередной раз запросить разрешение для проникновения на частную территорию. Он крутил в голове возможное обоснование для этого, чтобы Фаулер со спокойной душой мог дать добро, а не отправить куда подальше, как уже было не единожды за сегодняшний день. Можно было соврать, что они заметили через окно неподвижное тело в доме, из-за чего и потребовался взлом. Либо что послышались какие-то подозрительные шумы, свидетельствующие о нахождении кого-то в опасности. Вот только андроид-полицейский, дежуривший у машины, тут же отправит отчёт о несоответствии предоставленных офицерами данных действительности. Он и сейчас обрабатывал какую-то информацию, что было ясно по его жёлтому светодиоду. «Все пишет и пишет рапорты», — сердито подумал про себя Коннор.

Работать с Хэнком в этом плане было гораздо удобнее. Его программные протоколы позволяли довольно гибко трактовать необходимость каких-либо действий и их законность. Он объяснял это тем, что для его модели была характерна приоритетность задачи. И что для достижения определённой цели он был способен на многое. «Да ты же мудак, Хэнк», — почти восхищённо комментировал новую полученную информацию Гэвин, тыча локтём в Коннора. Очень сильно смущённого Коннора, который в свою очередь оправдывал напарника: «Это называется «карьерист». — «Швальерист. Идём сегодня в бар, там наши соберутся после работы. У Криса день рождение». — «Шваль — это твой новый свитер. И сдай за меня на подарок. Я не пойду». — «Зануда, задрот и затворник». — «Алкаш, а… Э-э-э…» — «Ещё и заика, аха-ха». — «Иди к чёрту. И поздравь Криса от меня».

Да, Хэнка ему очень недоставало. Коннор, пребывая в раздумьях на пути к служебной машине, оступился, внезапно чуть не упав. Под ноги ему попал какой-то мягкий комок, лежащий в пыли на краю уложенной плитами дорожки к дому Андроникова. Коннор потыкал его носком ботинка, рассматривая. Это была кем-то оброненная детская игрушка. Рыжий плюшевый лисёнок.

— С вами всё в порядке, детектив? — окрикнул Коннора андроид у машины.

— Да-да, просто споткнулся, — махнул рукой Коннор и продолжил идти.

Какая-то неуловимая мысль возникла в его мозгу, но не оформилась до конца, а лишь оставила чувство странной незавершённости. Коннор сделал ещё пару шагов и замер. «Так, стоп, — мысленно заговорил он сам с собой. — Лисёнок? Да, лисёнок. Почему это для меня важно? Да вроде бы нет, неважно».

Чёрт! Коннор хлопнул себя по голове, вспоминая. Такая же игрушка валялась в доме Уильямса. Её же прижимала к себе малышка Алиса. В голове зазвучал голос разума, подозрительно напоминающий нотации Фаулера, что похожих мягких игрушек в Детройте можно найти где угодно. И что этого недостаточно ни для разрешения на обыск, ни для предъявления в качестве улики. Коннор вернулся к своей находке и присел на корточки, аккуратно двумя пальцами приподнимая лисёнка за плюшевое ухо. Ничего необычного не было. Хотя, ан нет: на лапке виднелось потемневшее от влаги пятно. Пыль сильно облепила ткань в этом месте, не давая рассмотреть. Он потрогал его — стало ясно, что пятно совсем свежее, — замечая, что следов на руке влага не оставляет. Разве что слегка заметное голубоватое свечение.

В который раз Коннор пожалел, что не может одним касанием языка определить, что это была за жидкость, и что не стал упорствовать, чтобы взять так необходимого в данную секунду Хэнка с собой. Он уже было вытащил смартфон, чтобы набрать отдел и вызвать андроида к себе, но в последний момент передумал. Он и так непозволительно сблизился с Хэнком, ещё не хватало разыгрывать с ним «барышню в беде». Если Гэвин на правах его друга в открытую позволял себе колкие замечания по поводу их отношений, то, что думали на их счёт остальные, он даже предположить не мог. По крайней мере, в лицо ему никто ничего не высказывал. Разве что замечали, что андроид-детектив нужен не только ему одному лично. Хотя официально он и был назначен Коннору в напарники, но его функции были полезны для всего отделения по борьбе с наркотиками.

Но Коннору же никто не запрещал использовать собственные навыки. Он усмехнулся и приблизил грязную игрушку к себе поближе и принюхался, стараясь уловить за щекочущим нос запахом пыли что-то ещё. Есть! Он явственно ощутил едва заметный железистый душок, отдалённо напоминающий запах крови. Это было уже чем-то более весомым — и Коннор почувствовал привычную нервную дрожь в животе, охватывающую его, когда он нащупывал что-то важное.

Тириум 310 назывался «голубой кровью» не только из-за похожих функций с человеческой, но и из-за характерного привкуса и запаха. В природе чистый тириум, базовое вещество для получения тириума 310, находили в уникальных рудных отложениях в вечномёрзлых грунтах. Этот материал представлял собой обогащённую железом, медью и графитом руду, в которой под влиянием постоянных низких температур, сверхвысокого давления и насыщенной кислородом влаги происходили определённые реакции, высвобождающие атомы углерода. Некоторые из них под влиянием всё тех же факторов связывались с оксидами металлов и образовывали особо прочные соединения, что и было так называемым чистым тириумом. Даже после очистки некоторые атомы железа и меди оставались в полученном в итоге тириуме 310, давая ему необычный вкус и окраску.

[fuckinglogin]

Оксид котия, спасибо, что читаете)

часть 6 продолжение

Коннор был более чем уверен, что игрушка заляпана именно тириумной жидкостью из раненых андроидов. И раненых совсем недавно, так как он хорошо помнил, что Хэнк упоминал о сверхлетучести «голубой крови». Конечно, это могла оказаться кровь одного из домашних андроидов Андроникова. Мало ли, как он любил развлекаться с ним. Но Коннор крайне не любил совпадения. Особенно такие явные и странные.

Послышались шаги и чертыхания — это Крис отряхивал свою форму, вылезая из кустов, густо росших вокруг дома.

— Никаких… Ап-чхи, извиняюсь. Ничего подозрительного на территории за домом и вокруг не обнаружено, сэр.

— Кое-что всё-таки есть, Крис. Отправляйся в отделение вместе с этим, — Коннор завернул пыльную находку в платок и протянул её недоумевающему офицеру. — Пускай наши спецы, поскорее определят, что это за вещество налипло на ткань. И если мои догадки верны, пусть детектив Рид соберёт спецгруппу для обыска.

— Ясно, — Крис кивнул, бережно принимая улику и вопросительно посмотрел в ответ: — а вы, сэр?

— А я ещё побуду тут. Не всё проверил.

Крис с сомнением посмотрел на него, затем оглянулся на дежурящего возле машины андроида и тихо переспросил:

— Вы точно уверены? Сэр, если вы правы, то разрешение на обыск мы сможем получить уже в течение часа.

— Это может быть слишком поздно, — также тихо ответил Коннор. — Уходи сейчас, чтобы не получить взыскания. Иначе тот андроид зафиксирует твоё участие в кое-чём незаконном.

Молодой офицер ещё немного помялся, с недоверием оглядывая старшего по званию, затем повернулся и направился к машине. Коннор же нырнул в тот же просвет между колючими кустарниками, откуда до этого вышел Крис, и направился в поисках удобного входа в здание. Долго бродить по густым и пыльным зарослям не пришлось, он приметил окно, до которого можно было добраться, оперевшись на рядом расположенный козырёк над входом в подвал. Звук разбивающегося стекла, казалось, прозвучал слишком громко. Коннор нервно выдохнул, отпирая через полученное отверстие оконную раму, а затем попытался подтянуться. Нога соскользнула с неудобного скошенного козырька, и Коннор бы тут же упал, создав ещё больше шума, но его вовремя подхватили, поддерживая — Крис Миллер испуганно моргая, смотрел на него снизу.

— Какого чёрта? — Коннор забрался через узкий подоконник в какую-то тёмную комнату и теперь вполголоса шипел, затаскивая за собой Криса. — Я же сказал тебе валить в отделение.

— И оставить вас одного? Это могло, ой, быть опасно, сэр, — оправдываясь, зашептал молодой офицер, потирая при этом ушибленную о подоконник поясницу. — Я отправил нашего андроида с уликой и сообщением в участок.

— Если из-за увольнения твой маленький сын не получит подарка на Рождество, это будут только твои проблемы, — Коннор был всегда раздражён, когда что-то шло не по его плану, но, взглянув на понурого молодого парня, он смягчился: — Ладно, идём. Только тихо. Хотя если в доме всё-таки кто-то есть, то мы их уже оповестили этим шумом.

Они прошли через пару смежных тёмных комнат, свет в которые хотя и попадал через высокие окна, но, казалось, вязнул в тусклых деревянных панелях, коими были обиты все стены. В глаза бросились картины, выполненные в старой технике и, скорее всего, стоившие немало. Встречались и портреты отдалённо похожих — Коннор судил по фото из досье — на Андроникова лиц. Должно быть, это были семейные реликвии. Судя по обстановке, Андроников явно не бедствовал. Из его досье Коннор выяснил, что тот происходил из прежде довольно зажиточной семьи, разбогатевшей на ввозе ценных металлов из России. Сами они тоже были выходцами оттуда. И насколько он помнил, семья Андрониковых прибыла в штаты в начале двадцатого века. Кажется, их иммиграция была связана с какими-то политическими событиями. В наше же время в связи с осложнениями в отношениях двух стран, появившимися после открытия и получения тириума 310, и вследствии этого возникновение взаимных претензий на прежде никому не нужные полярные секторы в Арктике, где чистый тириум в основном и добывался, налаженные связи у семьи Андрониковых были потеряны. За последние пятнадцать лет, привыкнув жить на широкую ногу, единственный потомок прежде богатого рода истратил большую часть семейных накоплений. Но до банкротства Златко Андроникову было всё равно далеко.

В справке, полученной в департаменте, было указано, что в прошлом Андроников привлекался за мошенничество: перебивал коды у краденых андроидов и перепродавал их. Отделался штрафами и условными сроками, после которых уже не попадался. «Просто научился обделывать всё тихо и незаметно», — исходя из собственного опыта, думал на этот счёт Коннор. В уголовных делах по торговле или производству «красного льда» раньше замечен не был. В графе об образовании значилось незаконченное прохождение программы инженерного дела и роботехники в Колбриджском университете. Официально нигде не был трудоустроен.

Крис замер возле проёма, ведущего в тускло освещённый в коридор, и оглянулся на Коннора. Тот расстегнул кобуру, не рискуя вытаскивать оружие без крайней необходимости, и кивком показал: «Иди, я за тобой». Они прошли дальше, заглядывая в комнаты по пути, и вышли в просторный холл с витыми деревянными колоннами, установленными по периметру. Лестница справа вела на второй этаж, в широкой арке перед ними скрывалась в полумраке комната, виднелся потушенный камин — должно быть, это была гостиная. Слева находился вход. Коннор за мгновение оглядел всё вокруг и жестами показал Крису идти за ним наверх. Но они поднялись только на полпролёта, как позади раздался щелчок взводимого затвора и раздался незнакомый хриплый голос:

— Приятно познакомиться. Вот только мы не ждём сегодня гостей.

[Setsuka]

Ох. вау! Вместо обычного необоснуйного пвп мы получили шикарный детектив! Лично мне так нравится намного больше. Очень интересно выходит!

[Оксид котия]

Ух, какая крутая прода! Серьезно, становится все интереснее Спасибо!)

[R220h]

Хотел лишь пробежать глазами по исполнению чисто из любопытства, но в итоге втянулся и прочитал все с удовольствием. Как я рад, автор, что вы так обстоятельно подошли к заявке! Исполнение получается весьма занимательное, читать одно удовольствие. Спасибо большое! Буду ждать продолжение.

[Морихэл]

День рождениЯ.
А вообще очень интересный текст получается.

[Koara]

Автор, какой интересный у Вас сюжет, милый работяга Коннор и поддерживающий его Хэнк)) Затягивает читателя и без всякой NC.
Жду продолжения))

[fuckinglogin]

Народ, я крайне извиняюсь за две недели простоя! У нас просто текстов не хватало в команде, и я ваще чего-то ничего не успеваю. Прода если будет, то позже( Я очень извиняюсь, сама ненавижу, когда тексты висят.

[Оксид котия]

В режиме хатико подождать сколько нужно нивапрос, главное чтобы муза Вас не оставила ))

[R220h]

Подождем без проблем, автор)

[Франциск любит тебя]

ждём ждём!!

[Кусения]

Автор, спасибо за текст! Этому миру нужно больше хороших реверсов) Поэтому Хатико вас ждут и желают свободного времени)

[стотыщ проблем]

Автор, всё ещё очень уповаю на ваше возвращение